Дарующий мир

Катя отреагировала быстрее, с силой оттолкнув меня от себя. Я отскочил на пару шагов, и мы оба замерли, во все глаза смотря на Ивана, застывшего в конце коридора возле выхода из раздевалки. Ошеломлённый мальчик стоял, открыв рот, из которого ещё совсем недавно доносился крик, а в зелёных глазах, так похожих на материнские, стояли наворачивающиеся слёзы. Из детского рюкзака с формой, который упал к его ногам, эпично выкатилось красное яблоко… Одного взгляда на Ваню хватило, чтобы понять: наше и без того призрачное будущее рухнуло раз и навсегда. Но это была очень плохая мысль, поскольку она была о нас, а думать нужно было о другом… о том, как один шестилетний ребёнок только что пережил предательство двух дорогих ему людей.

-Вань, - почти срывающимся голосом позвала его Катя. - Ванюш, мы сейчас всё объясним.

Но Ванька тряхнул головой, при этом глядя на меня. И я невольно подался к нему, но Катя перехватила меня, взглядом заставляя оставаться на месте.

Так мы и стояли, пока мать не попыталась сделать к сыну неуверенный шаг. Тот сразу встрепенулся и выдал своё болезненно-отчаянное:

-Я думал, ты мне длууууг! - нещадно картавя, проголосил Ванька. Я же всё-таки не выдержал и, вопреки Катиному предупреждению, рванул вперёд. Но не зря она была мать, которая явно лучше представляла, что ждать от собственного сына. Ибо стоило мне начать движение в его сторону, Ваня резко развернулся и кинулся бежать от нас вглубь спортивного комплекса.

-Не смей, - рыкнула на меня Катя, тут же сорвавшаяся за ним, на ходу скидывая свои туфли. Они оба скрылись за поворотом, а я так и остался стоять в коридоре в сюрреалистичной компании яблока и разбросанной пары туфель. Как назло в коридоре стали появляться люди, направляющиеся в зал. Я глухо выматерился, подхватив с пола вещи Лариных.  

  Меня потряхивало. Только сейчас до меня со всей неотвратимостью стало доходить, что на самом деле на кону стояло счастье лишь только одного-единственного человечка - Ваньки.

И да, я мог иметь хоть трижды прекрасные отношения с ним, но его отец - Слава. А это значило очень многое, если не всё.

Нагнал их минут через двадцать, когда порядком растрёпанная и босая Катя усаживала в машину подавленного Ивана. Завидев меня издалека, он тут же скрылся в салоне, с чувством хлопнув дверью.

Она тоже на меня не хотела смотреть, на автомате протянув руку за рюкзаком и туфлями. Обуваться не стала, закинув вещи на сиденье.

-Всё плохо, - бегло пояснила она, нервно крутя в руках ключ от автомобиля. - Как знала… Ты ему как друг был необходим, а не как… претендент на маму, - бросила быстрый взгляд на машину, где сидел Вано. После чего покачала головой и наконец-то подняла на меня свои затравленные глаза.

-Кать… - сам не знал, что собирался сказать, но она всё равно не позволила.

-Не надо. Это я во всём виновата. Позволила себе… помечтать о сказке.

Посильнее сжал челюсти, сдерживая рвущиеся наружу возражения. Даже показалось, что зубы хрустнули. А может быть, это просто что-то в душе надломилось.

-В любом случае… Спасибо тебе за всё. Спасибо и…

-Не смей извиняться.

Её горькая усмешка.

-... и прощай.

Всё, что мы могли себе позволить - это секундное прикосновение пальцами, после чего Катя тут же скользнула на водительское место и хлопнула дверью, отрезая нас друг от друга.

Не стал смотреть им вслед, чувствуя, что просто сдохну, здесь же, на стоянке.

Отработал ещё положенный час в тренажёрке, понимая, что мне теперь элементарно некуда торопиться. Странное дело, Ларины и так всё это время были не со мной. Но оказывается, во мне теплилась надежда, что однажды я добьюсь Кати… и они с Ваней станут моими. Фатальная ошибка… не воспринимать Ванькино решение как основополагающее. Нет, я не стал бы его задабривать… Но я нашёл бы нужные слова… Или, по крайней мере, постарался.

Если бы я только знал…

Презрение к самому себе накатывало волнами, заставляя задыхаться… Внешне я был непроницаем настолько, что ни один человек не смог бы ничего прочитать по моему лицу. Даже Стас… А вот внутри я агонизировал… Сгорая вместе с каждым новым витком своих размышлений.  

* * *

В квартире стояла тишина. Как оказалось, я тяжело её переносил. Отвык, видимо. А может быть, никогда по-настоящему и не знал, что это такое.

Невольно вспоминал историю своей жизни. То ли жалел себя, то ли просто пытался понять, как дошёл до всего этого.

Сидел на полу в гостинной и страдал по давно утерянному ковру, как если бы это была самая серьёзная потеря в моей жизни.

Всё так перемешалось, и мне уже начинало казаться, что я способен смириться со всем на свете, за исключением потери Кати и Вани. Невообразимо. Но, несмотря на все жизненные перипетии, именно от сегодняшней ситуации становилось наиболее тошно. Радуйся, все живы, здоровы, это ведь на самом деле не мало. Но нет… Ибо нынешнюю катастрофу я создал сам, пустив всё под откос… себя, её, их.

Злость на самого себя брала вверх, срывая последние предохранители… И я орал в голос, с чувством молотя кулаками об пол, разбивая костяшки в кровь, пока обессиленный не рухнул в центре комнаты.