Дары Ангела

В этом заведении царит особая атмосфера, которую не спутать ни с чем. От вышколенного, чопорного персонала иных ВИП-кафе некоторых особо впечатлительных посетителей бросает в дрожь. Тетя Мила говорит, что меня ничем не прошибешь, но, согласитесь, приятно: приходишь в кафе, а тебя встречают как родного человека или давно не заглядывавшего друга. И еще здесь очень вкусный яблочный чай и восхитительные пирожные. Поэтому я иногда балую себя, несмотря на то что тетя Мила замечательный кулинар и всегда готовит что-нибудь домашнее и невероятно вкусное.

Сегодня было немного посетителей. Мама с двумя детьми пяти и трех примерно лет собирались уходить. У окна в конце зала сидела девушка, симпатичная хрупкая шатенка.

Я взяла себе чай с пирожным тирамису и устроилась неподалеку. Благодаря тому что зал кафе находится на втором этаже, отсюда открывается замечательный вид на площадь и старинное здание консерватории. Это учебное заведение является визитной карточкой нашего города, по крайней мере его часто можно увидеть на открытках и магнитах.

Девушка по соседству тоже все время поглядывала в окно. Только, по-моему, она не наслаждалась прекрасным видом, а сильно нервничала. Вытягивала шею, пытаясь увидеть что-то внизу, на улице, с одной стороны, потом с другой. Она периодически смотрела на часы и нервно оглядывалась, будто боялась, что ее скоро выгонят из заведения.

– Вы не переживайте, – обратилась я к ней, – тут работают замечательные девчонки. Никто не станет дергать, торопить, тем более намекать: «Хотите сидеть дальше, делайте еще заказ». Можете здесь спокойно отдохнуть.

Девушка повернулась на мой голос, и я увидела, что глаза ее заплаканы, а лицо бледное и испуганное:

– Это кафе ведь до одиннадцати работает?

– Кажется, да.

– Впрочем, это все равно, уже темнеет. А раз оно не круглосуточное, то рано или поздно уйти придется.

– Простите, может, я не в свое дело лезу, у вас что-то случилось? Расскажите, иногда становится легче.

– Неудобно как-то. Боюсь, вы решите, что я странная, нервная особа.

– Да не похоже. Вы нервничаете, это заметно, но производите впечатление вполне вменяемого человека. Давайте знакомиться, меня зовут Женя. Евгения Охотникова.

– Вероника, – девушка протянула руку, – Федорова. Работаю преподавателем иностранных языков в нашем тарасовском лицее.

– Том, что на Чехова?

– Да.

– Знаю это учебное заведение, о нем говорят как об одном из лучших в нашем городе. Ну, вот видите, если вас допустили к работе с детьми и они не свели вас с ума, то стойкости ваших нервов может позавидовать любой, – хихикнула я.

– Это точно. Может, на «ты» перейдем? Мы вроде одного возраста.

– Конечно, с удовольствием. Не желаешь еще чайку? Или ты кофе предпочитаешь?

– По настроению. Только сейчас я стала плохо спать и стараюсь не пить кофе на ночь.

Вероника на середине этой фразы тяжко вздохнула, почти всхлипнула, и я опять подумала: что же ее так беспокоит?

– Тогда попробуй яблочный чай. Такого нет нигде, только здесь.

– Правда? Нужно попробовать.

Мы взяли по яблочному чаю и пересели за один столик.

– Знаешь, мы как-то забрели сюда с подружкой, давно, года три назад. Потом я не заходила где-то около полугода. Прихожу снова, а девушка на кассе, Марина, помнит, какой я пила чай и какое пирожное выбрала к нему.

– И с тех пор ты постоянный посетитель?

– Да, захаживаю иногда. – Мы рассмеялись. – Скажу тебе по секрету, таких «тирамису» и шоколадного пирожного нет нигде. Не только в Тарасове, но и в России. А я бывала во многих местах.

– К сожалению, стараюсь не есть пирожные, фигуру берегу.

– Моя профессия предполагает определенные физические нагрузки, так что пока могу себе позволить. – Мы снова рассмеялись.

– Правду говорят, поделись неприятностями, и станет легче. Вот мы поболтали с тобой, и я уже смеюсь, а десять минут назад тряслась от страха.

– Ну, ты еще не рассказала ничего.

– Это я с духом собираюсь. С чего начать, не знаю.

– Начни с самого главного. Так всегда проще.

– Хорошо. Мне очень страшно. Потому что за мной кто-то следит. Вот сегодня я шла по улице, хотела срезать путь через дворы, и снова увидела его, такой страх меня взял, ведь на каблуках далеко не убежишь. Я пробежала через арку, в это кафе заскочила и сижу. А вчера до самого подъезда за мной шел, я код на двери набираю, руки трясутся, мимо жму как дура. Еле успела заскочить в подъезд и дверь захлопнуть. – Широко раскрытые от недавно пережитого ужаса глаза Вероники стали наполняться слезами.

– Тихо, тихо, успокойся.

– Ты мне веришь?!

– Конечно, я же говорила, ты не производишь впечатления нервной особы или чудачки фантазерки.

– А никто больше не верит. Ни девчонки на работе, ни Максим. Я ему позвонила и прошу: «Встреть меня, одной так страшно». А он высмеял, мол, выдумывай меньше, кому нужно за тобой ходить? И отказался приехать. Сижу тут, сижу, уже и темнеет…

– Знаешь, если хочешь, я могу тебя проводить. Ты где живешь?

– Здесь, недалеко. На Лермонтова, рядом с набережной. Правда проводишь?! А сама не боишься? Ведь возвращаться придется ночью совсем.