Дары данайца

— По поводу непреодолимой тяги к знаниям, — тяжело вздыхаю я, — но как оказалось, непреодолимой тяги недостаточно, чтобы преодолеть препятствия стоящие на пути к этим самым знаниям.

— Надо же, еще встречаются Ломоносовы в наше время, — улыбнулась Софья Яковлевна, — но мне так кажется или на самом деле ваш возраст не совсем подходит для этого учебного заведения?

— Вам не кажется, — подтвердил я ее предположения, — мне всего четырнадцать лет, и до Михаила Васильевича мне далеко, но сравнение нравится. А повод, приведший меня, неразумного, в сей храм знаний, простой, найти репетитора по иностранному языку.

— Запустил предмет и теперь хочешь наверстать?

— Э — э… Если, говорить честно, Софья Яковлевна, то запустить тот иностранный язык, который собираюсь изучать, мне трудно. Трудно по причине того, что у нас нет по нему преподавателей.

— И о каком именно языке ведется речь.

— Об английском.

— Да, преподавателей по нему мало, — согласилась старушка, — но они все же есть.

В отрицании мотаю головой:

— Или я плохо ищу, или они хорошо от меня прячутся.

— Почему прячутся? — Удивилась Софья Яковлевна. — Насколько мне известно, в этом году отсюда вышло шестнадцать выпускников со специализацией по английскому языку.

— Извините, конечно, — вздыхаю я, — но это совершенно не тот уровень, на который я рассчитываю. У них нет разговорной практики, да и тексты они могут переводить с большим трудом, подозреваю, что и произношение у них не поставлено.

— Хм, — Старушка посмотрела на меня с интересом, — тогда речь идет уже не о репетиторстве, а о серьезном преподавании. Тут действительно с выпускниками нашего ВУЗа каши не сваришь. А почему тебе нужен именно английский язык, немецкий и французский не подходит?

— Английский это язык меж мирового общения, — объясняю очевидную истину, — немецкий, после того как Германия была разгромлена, потерял свое значение, и еще долго будет не востребован. Французский язык, безусловно, красивый, но на нем разговаривает не так много людей, да и Франция уже давно не является передовой державой ни в экономике, ни в науке. Хотя да, если не получится найти хорошего преподавателя по английскому языку, можно попробовать научиться читать Дюма в подлиннике.

— Интересные рассуждения, — задумалась Софья Яковлевна, — впервые сталкиваюсь с такой постановкой вопроса при выборе языка для изучения. В нашей стране немногие смотрят так далеко на перспективу. И все же вынуждена тебя огорчить, преподавателей такой квалификации как тебе нужно по английскому языку здесь ты не найдешь.

— Печально, — тяжело вздыхаю в очередной раз, — вот так и рушатся мечты.

— Есть и еще одно упущение с твоей стороны, — продолжает старушка спускать меня с небес не землю, — нужно еще иметь способности к обучению языкам, иначе даже при интенсивном обучении можно получить посредственный результат.

— Не думаю, что у меня будут с этим проблемы, — пожимаю плечами, — но не попробуешь, не узнаешь.

— Вот даже как, очень интересно, рассуждаешь как взрослый. Значит, хочешь попробовать?

Киваю в ответ.

— Но, как я уже сказала, нужного тебе преподавателя здесь нет. Могу попробовать определить твои способности на базе французского, по крайней мере, в моей квалификации пока еще никто не сомневался.

— Можно и на его базе, — соглашаюсь с преподавателем.

— Ну что ж, — сказала Софья Яковлевна после минутного раздумывания, — сейчас у меня есть время, найдем свободную аудиторию, и я тебя немного погоняю.

Гоняла она меня жестко, начала с азов, потом перешла на фразы, заставляя их повторять не понимая смысла, в конце потребовала того же с монологами. Ну, тут уже даже моя память стала давать сбой, все — таки смысловая и зрительные памяти отличаются от слуховой.

— Однако, у тебя прекрасный слух и память, — сказала она мне, когда я уже намеревался прекратить это издевательство над собой, — такое встречается очень редко. Если не лениться, то язык ты освоишь очень быстро.

— Насколько быстро? — Сразу интересуюсь у нее.

— Все зависит от того, насколько хорошо ты хочешь его знать, если тебе нужно только чтобы понимал ты и понимали тебя, то хватит и десятка занятий, а если захочется, чтобы тебя не отличили от француза, то для этого тебе с твоими способностями понадобится не меньше полгода.

— Так долго? — Удивляюсь я. — Неужели от акцента так долго избавляются.

— Акцент? Нет. — Махнула она рукой. — Во Франции и Германии достаточно много провинций где отличие от базового языка очень существенны, так что там на это не обращают внимания. Просто русский язык, это многовариантный язык, в зависимости от настроения мы можем довольно значительно менять построение фраз, и от этого изменяется смысл сказанного. У них возможностей для этого гораздо меньше, из — за этого их язык кажется недостаточно хорош для передачи настроения. И ты сказал «долго». Поверь мне, полгода это очень быстро, человек со средними способностями должен затратить в разы больше времени, чтобы добиться таких же результатов.