Дары

Зарплата Федоса и съестное, добытое Никодимом,  обеспечивали безбедное их существование. Музыкант периодически ходил на городской рынок за батарейками для магнитофона, за портвейном, покупал что-то для быта. Только ему был открыт доступ в Мир людей. Он был перепуган, когда выходил за пределы кладбища, поэтому не задерживался долго на чужеродной территории – покупал что надо и, смотря замогильно вниз, торопился в ласковые и родные стены ”Тихой заводи”.

Никодима же сильно рвало черной смолой ада, он валился с ног, его голова гудела, если он удалялся с кладбища. Невидимые тиски черноты, незримые оковы Ничто не пускали Ника от родного склепа и манящего поля мертвых. Посему все полномочия обращения с Миром людским были негласно предоставлены Федосу. Его скоротечные командировки-вылазки были нужны.

Эти походы стали более востребованы, когда Инока посетила мысль рисовать мертвых в гробах. Для подобного вида искусства необходимы были краски и бумага. Их доставлял в художественную мастерскую под названием ”Тихая заводь” Федос. Он всячески поощрял начатое Никодимом дело, его интересовали творческие начинания своего друга-сокамерника, поэтому выходил в город, покупал нужные предметы для живописи и приносил Нику.

Рисунки делал Инок в основном по памяти.  Днем набирался впечатлений от похорон, а вечером восстанавливал в голове увиденное и рисовал. Иногда Никодим брал краски и бумагу прямо на ритуал. Под косыми взглядами хоронивших он делал скоротечные наброски и уже в склепе-гробнице окончательно завершал художественную работу. В результате дом-келья-студия творчества наполнилась рисунками усопших. Долгими вечерами друзья обсуждали картины под музыку Федоса, шептания голосов с фотографий и звуков из Ничто, удобно повернувшись на бочок в шикарных гробах.

Никодим некоторые свои работы помещал в рамочки, украшал могильными цветочками и пытался в таком виде продавать на кладбище, утверждая, что образы усопших лечат от многих болезней, особенно от душевных, депрессии и алкоголизма. Люди чурались Инока, а теперь, когда он появлялся со своими трупами на рисунках, просто панически убегали от него. Тогда Ник предложил Федосу попробовать продать у себя в похоронной конторе лечебные образы, но успеха не было.

Одна слеповатая бабушка, придя на могилку сына, пожалела Инока и купила изображение молодой девушки, умершей от Всего. Ник сказал ей, что похоронная картина-молитва спасет ее. Так оно и получилось – через некоторое время бабуля стала лучше видеть. Изображение-икону Христа она убрала из угла своей кухни, а туда поместила рисунок с изображенным лицом давно умершей девицы. Теперь, садясь трапезничать, она молилась трупу, благословляя его за свое выздоровление, а также просила дать здоровье всем своим родственникам.

Молва о чудесном исцелении разлетелась по мрачному городишку. Больные шизофренией и алкоголики потянулись к кладбищу, ища встречи с Мрачным Иноком, чтобы купить волшебные картины с трупами и избавиться от мучавших болезней. Кому-то купленные живописные работы помогали, а кому-то – нет. Вернее так – от алкоголизма люди не излечивались, а еще больше стали пить, видя мракобесные виды умерших. Но шизофреники и имбецилы перерождались в нормальных граждан, слепые прозревали.

Неспокойные времена настали для друзей – по кладбищу блуждали страждующие в поисках Инока. ”Тихая заводь” перестала быть тихой. Инок решил свернуть свою деятельность, дабы обеспечить могильный покой.  Проданные картины-иконы с трупами кочевали из одной семьи в другую, принося исцеление. Слава об Иноке росла и теперь его уже не так боялись, когда он появлялся  у кого-то на похоронах.

Вскоре поток людей, жаждущих купить чудесные изображения, иссяк – Инок ничего не продавал. И снова в окрестностях ”Тихой заводи” наступило долгожданное затишье. Вечерами Ник и Федос по-прежнему вели задушевные беседы о величии Ничто, периодически общаясь с окружающими. Но не хватало…третьего.

Ник оповестил Федоса, что голоса из Ничто дали ему понять, что кто-то третий должен быть. Этот третий нужен для их общей беседы-конференции. Он укрепит союз единомышленников. В конце концов, пить лекарственный портвейн надо на троих. И этот третий…труп, единица-субстанция Мира мертвых. Застарелый и почти разложившийся. Такова воля Ничто.

Музыкант слегка удивился, но величие Ничто не обсуждалось. Друзьям необходимо было реализовать указание и поэтому они стали обсуждать, как это сделать.

Материала было много на кладбище, однако перед эксгумацией Ник сообщил Федосу, что Ничто пожелало лицезреть труп именно священника. Это завет Ничто.

Решение вопроса оказалось легким – Федос знал хорошо могильное дело, уверенно ориентировался на кладбище и поэтому быстро в ночной тишине выкопал почти развалившийся гроб и притащил в “Тихую заводь”, на постоянное место жительства. Теперь в склепе стояло три гроба. Все было готово к вечерним размышлениям о величии Ничто.