Даша

– Что-то неприятное, Анатолий Иванович?

Суковицина не позволяла себе вмешиваться в раздумья Свиридова, но сейчас ей показалось, что он расстроен шифрограммой как-то по-особенному.

– У Воложанина отец умер …

– Ой!

– Где он сейчас?

– Должен вернуться с минуты на минуту из больницы …

– Дашу Огородникову ко мне. Петрову предупредите, что Даша скорее всего сегодня не вернется.

– Слушаюсь …

Даша появилась неожиданно быстро, взволнованная срочным вызовом.

– Что-то случилось, Анатолий Иванович? Что-то с Юрой?

– Нет, Дашенька. Сядь, успокойся. У Юры отец умер.

– Ой, как же это? Ведь он не болел …

– Сердце, видимо. Сейчас Юра приедет … На самолете на похороны он успеет. Если решишь, можешь лететь с ним.

– Конечно, а как же! Это не будет неудобно?

– Ты – его невеста, почти жена. Что же тут неудобного? Полетишь?

– Полечу.

– Поезжай домой, соберись. И прямо на аэродром. Не жди его, я скажу ему.

– Спасибо, Анатолий Иванович …

Даша торопливо вбежала в дом, напугав мать.

– Мама, у Юры отец умер! Я лечу с ним на похороны!

– Господи спаси и помоги! – мать перекрестила ее. – А он-то где?

– Он приедет прямо к самолету. Помогите мне собраться, мама.

Они вдвоем быстро собрали вещи. Мать оглядела дочку, одетую в дорогу.

– Какая ты … совсем взрослая …

– Будет вам, мама, не надо.

– Вот, возьми для Юры … Веди себя там достойно … Благослови тебя господь. И Юре передай нашу обоюдность и поддержку … Матери его и братьям его тоже передай наши соболезнования.

Даша закинула в багажник дорожную сумку и погнала машину к аэродрому.

Воложанин приехал прямо за ней, молча обнял ее.

– Спасибо, Дашута …

– Ты что? Как же я могла по-другому?

Командир, экипаж молча и крепко жали им руки, ободряюще похлопывали Воложанина по плечу.

Перед посадкой в Рязани командир корабля подал Воложанину бланк радиограммы.

– Что там?

– Успеем. Машина наш ждет.

Даша накинула на плечи под полушубок черную газовую косынку.

– Держись, Юрочка! Я с тобой …

У машины их встретил парень, очень похожий на Воложанина. Братья обнялись.

– Познакомься, Володя, это моя Даша.

– Здравствуй, Даша. Не ко времени, но все равно рад тебе …

– Здравствуй, братец. – Даша обняла и поцеловала его.

А в доме, где суетились какие-то люди, она неспешно разделась, повязала голову черной косынкой и пошла прямо к его матери.

– Клавдия Герасимовна, я – Даша.

И они обнялись и заплакали.

Даша как-то быстро включилась в общие хлопоты, и хотя ловила на себе оценивающие взгляды матери, братьев и родственников, особого внимания на это не обращала.

Спать ей мать Юры постелила рядом с собой и ночью они долго шептались.

А наутро Даша стала называть будущую свекровь мамой и все это даже не заметили, настолько это было естественно.

Все эти дни Даша была рядом с Клавдией Герасимовной, помогая и хлопоча вместе с ней.

И за гробом Даша шла об руку с ней, в одном ряду братьев.

За столом Даша сидела рядом с Юрой, чокалась и пила наравне с другими, без притворства.

Родня Воложаниных приняла ее – подходили дядья и тетки ее будущего мужа, говорили какие-то простые слова, ободряли ее, одобряли его выбор, хвалили за домовитость и хозяйственность, передавали приветы родителям.

Ночью, обняв Клавдию Герасимовну, она шептала ей слова утешения, про братьев, про то, какой хороший у нее сын Юра, про то, что с внучатами они ее ждать долго не заставят …

За эти два дня они с Юрой так и не обнялись, и не поцеловались, но они были почти все время рядом и постоянно чувствовали присутствие друг друга.

И только перед самым отъездом мать усадила их рядком и благословила.

Братья – Владимир и Степан – проводили их до трапа самолета.

В самолете оба, Юра и Даша, уснули, сморенные усталостью и их пришлось будить.

Их ждал Петроченков с машиной и приказом Свиридова переночевать у Дашиных родителей.

Олена Ксенофонтовна и Федор Антипович стали обнимать Воложанина, девчонки окружили Дашу, потом Воложанин достался Дашиным братьям.

Сели за стол помянуть свата …

На ночь Воложанину постелили в девичьей светелке, а девушки привычно устроились на полатях.

Но как только погасили свет Даша слезла с полатей и не таясь направилась в светелку, откинула одеяло и пристроилась рядом с Воложаниным.

– Как я по тебе соскучилась … – прошептала она, целуя его. – А ты?

– И я соскучился … Твои-то как … ничего, что ты пришла ко мне?

– А как я могла тебя оставить одного? Ну, глупой … – поудобнее устраиваясь у него под боком ответила Даша. Так, обнявшись, они проспали до утра.

А когда утром дом стал просыпаться, Даша поцеловала его и убежала на полати, к сестрам …

– Вы бы только видели, Израиль Моисеевич! Это было что-то совершенно невообразимое!

– Рассказывай, Гриша, рассказывай.

– Мы поехали к родителям Даши свататься. То есть сватать Дашу Юре Воложанину.

– И много вас поехало?