Даша и Домовой

Наложив несколько швов, новоявленная знахарка подумала, что нужно что-то приложить к ране, чтобы заживало быстрее, но что, убей бог, она не знала. В летнике стояло множество баночек и горшочков, но их содержимое, девушку никогда не интересовало. В голову, кроме левомиколя и подорожника ничего не приходило.

– Зелёнкой его, что ли помазать? – подумала она, да сразу же вспомнила, что недавно где-то читала, что зелёнку нельзя мазать на открытую рану, – может водки туда плеснуть?

Её взгляд побегал по полкам со склянками и бутылями и остановился на бутылке с коричневатой жидкостью, стоящей под столом. Это были остатки какой-то спиртовой настойки бабушки. Даша наклонилась, взяла бутылку и, откупорив пробку из газеты, понюхала, чем пахнет содержимое. Из горлышка потянуло слабым запахом спирта.

– О, нашла чем тебе рану обработать, – обрадовалась девушка, плеснула содержимое бутылки на кусок бинта и ловким жестом, отодвинув кровавый бинт, приложила к ране новый.

– Да чтоб тебя, – зашипел от боли больной, – неужели нельзя поаккуратней, дай сюда, – он выхватил бутылку из её рук, и вылил остатки себе в рот, – фу, гадость, она у тебя уже выветрилась.

– Да мне плевать, – пожала плечами хозяйка, – выветрилась она или нет. Это же для наружного применения было, а ты только что выжрал единственное дезинфицирующее средство в доме. Чем завтра тебе обрабатывать рану, я не знаю, так что я сделала всё, что могла. Больше от меня ничего не требуй. Всё, спокойной ночи. Надеюсь, завтра мы уже не встретимся.

– Э-э-э, красавица, ты что, меня здесь собралась оставить? – возмутился гость, – я же больной, мне нужны человеческие условия, мягкая постель, душевное отношение. А как же на счет накормить, напоить и в баньке попарить? Ты в баньке париться любишь? Мы бы с то…

Гость осёкся, не договорив, потому что невесть откуда над его головой появился домовой с самой настоящей сковородкой в руках. Он как заправский теннисист, несколько раз махнул своим инструментом над головой гостя, как бы разминаясь, а затем со всей силы шарахнул по голове любвеобильного больного.

– Неблагодарный!

Мужчина медленно сполз с дивана на пол.

– Во, тут тебе и место, красавчик, а то в мою постель, да в грязных штанах… – непроизвольно вырвалось у девушки, но потом она взглянула на домового, размахивающего сковородкой как битой, и зашипела, – ты что творишь? Нам только трупов здесь не хватало.

– Спокойно, трупов здесь не будет, это называется волшебная анестезия, – ловко покрутив сковородкой, как ковбой револьвером, гордо ответил домовой, но потом вздохнул, убрал своё оружие за спину и продолжил, – права ты была, не надо было его подбирать, пусть бы там валялся. Иди спать, деточка. Он теперь до утра не очухается, я прослежу.

Девушка вошла в дом, закрылась на все замки, проверила все окна, и стала бродить по дому. Ей не спалось и было страшно. Она психовала и ругала себя на чём свет стоит, и зачем она только послушала домового и открыла эту калитку? А что будет дальше, если этот тип очнётся? А если не очнётся?

– Что не спишь, сидельца боишься? – домовой появился прямо из воздуха как раз рядом с Дашей.

– Сидельца? Нет, никакой он не сиделец, просто наглый хам и избалованный кобель, – отмахнулась она, потому что сразу поняла, что татушки у гостя особой нагрузки не несут, так…весёлые картинки.

– Да как же не сиделец-то. Ты посмотри, у него же все руки синие.

– Ты про татуировки, что ли? Да ну. Сейчас уже не те времена, теперь татухи у всех, кому не лень. Додо, в наше время татуировки это не показатель пребывания в местах не столь отдалённых.

– Даша, ээээ. Чего-то ты так загнула, что я ничего не понял, – растеряно сказал домовой.

– Не бери в голову, – отмахнулась девушка, – не сидел он. А руки для красоты разрисовал.

– Ну, дожили, – всплеснул руками хозяин, – это что же, теперь стало модно себя под зэка разрисовывать?

– Что-то типа того, – Даше совсем не хотелось сейчас объяснять домовому, что он просто отстал от жизни, она села на кровать, положила руки на колени и тяжело вздохнула.

– Что, никак не заснуть? – посочувствовал Додо.

– Угу, – ответила девушка, уставившись в одну точку.

– Не дело это, – Додо покачал головой, – дети должны спать и видеть красивые сны, – домовой неслышно подошел к девушке, положил руку на её руку и сказал, – спи, деточка, спи.

Даша уронила голову на подушку и глаза её закрылись.

Она открыла глаза и долго не могла понять, где она, кто она, который сейчас год, день, час. На улице было всё так же пасмурно, петуха слышно не было. Полежав немного в постели, она встала, умылась, села завтракать и только потом посмотрела на часы.

– Ого, десять часов, – ахнула Даша, – вот это я спала.

Самочувствие было каким-то странным, чувство тревоги не покидало её, из рук всё падало. В такие дни бабушка всегда говорила:

– Остановись, сядь и подумай, что в твоей жизни не так.

Даша так и сделала. Села на стул у окна и глядя во двор начала анализировать: