Даша и Медведь (СИ)

Не знаю, сколько я так просидела, ожидая, когда он освободит туалет. Дверь, вопреки ожиданиям, не слетела с петель. Он тихо вышел и застыл в проходе:

— Прости.

Я подняла на него глаза:

— За что?

— Не знаю. Просто.

Хотела было позанудствовать, что прощение мне ему не выдать, так как он не понимает, за что его просит, но так и не раскрыла рта. Ему не все равно — чего еще требовать? Он и так на удивление терпелив для мужчины, который чуть не умер и продолжает испытывать массу неудобств от соседства со мной.

— За то, что снова напугал, — вдруг произнес он.

— Объясни… Ты и правда… медведь по повадкам? Поэтому настоящий ошивается рядом?

— Что-то типа того, — сложил он руки в карманы штанов и шагнул в комнату.

— А росомаха ко мне тоже припрется и будет кружить вокруг дома?

— Нет, у женщин… — он замялся, — не такие развитые звери. Нам с тобой хватит и той, которая у нас уже есть…

Я не смогла не усмехнуться:

— Боже… — запустила пальцы в волосы.

— Пошли в душ, — предложил вроде бы мирно Глеб, и тут же приложил очередным: — Я хочу тебя. Дико.

Испытывающий взгляд перекрыл кислород. Я только моргнула беспомощно, когда он подошел ко мне и подхватил на руки. И снова меня парализовало ступором — сопротивляться ему? Не смогу. Да и… не хочу…

— Мне впервые стало жаль, что я не поставил ванну. — Он стянул он с меня кофту, потом штаны. Белье неожиданно полетело в мусорное ведро: — Достали меня эти трусы…

46

— Привык к другому белью на своих любовницах? — подняла я бровь на наше отражение в зеркале.

— Привык к его отсутствию на моих любовницах, — он оскалился мне в лицо.

Одной частью я понимала — провоцирует, но другая сорвалась быстрее, чем успела подумать. Это напоминало все разом — драку диких зверей и страсть такой силы, что у меня закружилась голова от невыносимо крепкого коктейля жажды и желания. Глеб скрутил меня, рычащую и недовольную его превосходством так изящно, что я даже не успела его коснуться. Потолок крутанулся перед глазами, по лицу ударили жесткие капли, и тело, распластанное по кафелю, обожгло холодом.

Его пальцы на горле будто и не исчезали никогда — легли и сомкнулись строгим ошейником, а губы сжались на изгибе шеи. Другой рукой Глеб надавил на живот, вынуждая прогнуться. Вода смыла всю влагу, и его первое движение ощутила столь остро, что у меня подогнулись колени. Но остановиться не было сил. Борьба и капитуляция с разницей в удар сердца, и так по кругу, без остановки. Я кричала, сопротивляясь и рыча, и тут же сдавалась его силе и желанию. И ему не нужно было в этот раз бить меня лопатками о стенку. Он растягивал удовольствие, делая его едва переносимым — медленно заполнял до упора и крика, уверенно ласкал пальцами и чувствительно прикусывал кожу на шее, от чего уже хотелось умолять его остановиться и дать передышку. Незаметно ярость и злость от ревности исчезли. Я зажмурилась, пытаясь помочь себе и прорваться пальцами к эпицентру агонии, но он не позволил — развернул лицом и подхватил под бедра.

Мой крик, смешанный с рычанием, напугал меня саму. Позвоночник выгнуло дугой, я стиснула ноги вокруг его бедер… и расплакалась от удовольствия, с которым тело сбросило накопившееся напряжение…

…Через полчаса я сидела в костюме на голое тело и дулась на «Медведя», как прозвала Глеба про себя.

— А где оригинал ходит? — бросала хмурые взгляды на довольного мужчину за нарезкой сыра.

— Не знаю, да и мне плевать, — пожал он плечами, изящно сталкивая лезвием ломтики на тарелку, да так, что те ровненько улеглись едва ли не по кругу.

— Тебе в кулинарном шоу бы участвовать, — цедила желчно.

— Мне есть, чем заняться, — усмехнулся он, бросив не меня взгляд, обернувшись.

— Что ты такой довольный?

— У меня было хорошее утро, у тебя нет?

Я моргнула и отвернулась. Понятия не имела, каким это утро было для меня, но переварить его и усвоить не выходило. Было стыдно, страшно, дико, а ощущения от секса с ним все еще гуляли по телу, размазывая меня по стулу. Я пыталась собраться, но раз за разом растекалась лужей.

— Даша, в чем дело? — зазвенел голос Глеба сталью.

Я не сразу заметила, что он стоит рядом, а передо мной уже парит чашка чая. От кофе я отказалась.

— Не делай так больше, — насупилась я. — Я не хочу так.

— Как?

— Вызываешь ревность, — подняла на него глаза, хмуро глядя исподлобья, — а потом вынуждаешь с тобой драться вместо секса. Это спарринг какой-то, а не секс, бой животных! Ты исцарапан, я покусана…

— Ты хочешь в постели настоящего медведя или плюшевого мишку? — навис он надо мной. Честно говоря, я думала, он согласится. Привыкла, что ищет точки соприкосновения, но здесь даже шагу навстречу не сделал и не собирался. — Сама меня выбрала. Видела, что брала? Теперь принимай…

Я сузила презрительно глаза, а он положил мне пальцы на горло, вынуждая потянуться за его рукой вверх, вставая на стуле на колени:

— …Буду трахать так, как хочу, — прорычал он, ставя точку в вопросе.

Я уже подумала, меня ждет новый раунд — слишком тяжелым стал его взгляд и хриплым дыхание, но он разжал пальцы и повел рукой в сторону еды:

— Ешь. И поедем.