Дашины письма

Даша боялась остаться одна. Но Василий бежал с Олечкой не от Даши, а к переходу, чтобы с ней встретиться. Там они все трое и встретились.

Друзья оказались на разных берегах.

В это время начался дождь. Кругом всё потемнело. И похолодало. Кто-то вдруг стал швырять в них камешками. Мелкими, с горошину. Как будто по ним стреляли из рогаток. Но оказалось, это был град. Ни Даша, ни Василий, ни Олечка ещё никогда не попадали на улице под такой сильный град. Оттого и подумали, что в них из рогаток стреляют.

— Василий, — сказала Даша, — хорошо, что ты не ушёл. Я от тебя тоже не уйду. Даже в сильный гром.

— Ладно, — согласился Василий. — А то я боюсь грома.

Гром ходил где-то рядом. И молнии сверкали. Но Василий уже не закрывал глаза от страха. И Даша тоже. Одна только Олечка закрывала лицо, чтобы не видеть молнии. Иногда они спотыкались и падали, но снова вставали и даже смеялись над собой. Ведь их было трое друзей. И бежали они теперь вместе по одному берегу.

САНЬКА АРБУЗОВ

Трое путешественников уже подходили к Синегорску, когда снова показалось солнышко. И речка Марица засверкала на солнце. Птицы снова заговорили. Вылетели стрекозы. Так и хотелось выкупаться в тёплой воде, сверкающей на солнце. И синегорские ребята пришли купаться.

Вдруг Даша увидела маленького жёлтого цыплёнка. Он случайно забежал на берег из старого дома, стоявшего прямо над речкой. Цыплёнок испуганно попискивал, спасаясь от мальчишек, которые целились в него мелкими камешками и загоняли в воду.

— Не трогайте его! — вступилась за цыплёнка Даша.

Василий тоже выступил вперёд, готовясь защищать его. Но их никто не услышал. А один большой мальчишка схватил цыплёнка и бросил в воду. Тот сразу стал тонуть. И тут кто-то бултыхнулся в воду и вынырнул прямо возле цыплёнка. Схватил его и поплыл к берегу. В одной руке он держал цыплёнка над головой, другой грёб. Это был Санька Арбузов. Его сразу узнали и Даша и Василий.

Он выскочил на берег и побежал, спасаясь от преследования, потому что за ним погнались большие ребята.

— Догонят! — испугалась Олечка и закрыла лицо руками.

Василий и Даша смотрели молча, пугаясь тоже, что Саньку догонят и побьют. Но его не догнали. Преследователи вернулись злые и грозили ему вслед кулаками. А он уже был далеко. Он стоял, отряхивая воду с цыплёнка. Сушил его на солнце.

— Правда, Санька хороший? — сказала Олечка.

— Да, — ответила обрадованная Даша. — Он не испугался больших ребят.

— Я бы тоже не испугался, — сказал Василий. — Только я плавать не умею. Хорошо, что Санька спас цыплёнка.

— Хорошо! — повторила и Даша.

И все они весело зашагали домой.

Когда подошли к самому городу, Даша оглянулась.

— Солнышко садится, — сказала она.

Василий и Олечка тоже оглянулись и увидели солнце, которое низко повисло над Марицей. Оно будто бы задумалось и забыло про всё. Время ему за леса и горы уходить, а оно не уходит. Время уже месяцу выплывать на небо, а он стоит в стороне, пригорюнился. Не знает, что делать ему: светить или не светить? Кто заметит его, малыша, рядом с солнцем?

Вдруг солнце спохватилось: батюшки! Уходить пора! У месяца и так коротка ночь, а оно его время отнимает. А что делается за морями, за горами! Там без солнца день запаздывает, не начинается.

И солнце поскорей скрылось. Тогда вышел месяц. Совсем тоненький, похожий на изогнутый солнечный лучик. И всё равно его заметили. Потому что он старался светить изо всех сил. Особенно хорошо он освещал тропинку, по которой возвращались запоздавшие путешественники: Даша, Олечка и Василий.

РАЗНЫЕ МЫСЛИ ДАШИ И ЕЁ ДРУГА ВАСИЛИЯ

А дома в это время был переполох. Никто не знал, где искать беглецов. Тётя Аня пошла в одну сторону, Дашина мама — в другую. По всему Синегорску дотемна ходили. И всё напрасно: Даша, Олечка и Василий сами вернулись.

Санька выскочил на берег и побежал…

Очень тогда рассердилась мама на Дашу, сказала, чтобы она целых три дня не выходила на улицу.

Тётя Аня тоже собиралась наказать Василия. И не наказала, а ещё похвалила.

— Молодец! — сказала она. — Всегда так поступай.

Конечно, она похвалила сына совсем не за то, что он поздно вернулся, а что в грозу не бросил на том берегу Дашу. Так и остался Василий ненаказанным. Вместе с Олечкой он пришёл навестить Дашу.

— А у нас белые розы расцвели, — сказала ей Олечка. — Пойдём посмотрим?

— Мне нельзя, — грустно ответила Даша. — Мне мама велела думать про вчерашнее. Целых три дня.

— Так долго?! — посочувствовал Василий. А когда увидел, какое у Даши грустное лицо, сказал: — Мы с тобой тоже будем думать.

И они все трое стали думать. А так как думают молча, они молчали. Но Василий долго не умел молчать. Он стал рассуждать вслух.

— Почему это так? — начал он. — Мама мне говорит: «Очень ты разговорчивый. Помолчал бы». И даже уши закрывает от меня. А как же мне молчать, если хочется говорить?

— Когда хочется говорить, тогда не хочется молчать, — согласилась с ним Даша.

— Если бы я был пластилиновый, я бы молчал. Или деревянный. Я бы тоже молчал.