Дату смерти изменить нельзя

Разумеется, Пак Киль Хун ответил. Он также сообщил мучителю адрес и позвонил в ресторан, предупредив управляющего, что с сегодняшнего дня на работу заступает новый администратор.

– Кто, говоришь, должен явиться на встречу? – склонил голову к плечу мужчина, не выражая ни малейшей радости по поводу своего назначения.

– Я не знаю, – горестно промямлил Пак Киль Хун, баюкая свою изуродованную руку. Застывший пластмассовый панцирь потрескивал и крошился, но сниматься упорно не желал. Разве что с кожей.

– Повтори еще раз, что должен заказать в ресторане гонец из Москвы. – Затемненные стекла очков не скрывали хитрого прищура их владельца. – Кажется, ты сказал: печеные каштаны и маринованные в остром соусе крабы?

– Танхончский йогурт и корейский сыр.

– Что за блажь взбрела тебе в голову? Такой заказ может сделать только полный болван.

– Или тот, кто знает пароль, – прошептал Пак Киль Хун. – Отвези меня в больницу, Пьо. Скорее. Я умираю.

Как ни странно, мужчина в белой сорочке помог несчастному подняться и ободряюще улыбнулся, приобнимая его за талию.

– Из нас могла бы получиться отличная пара, – сказал он. – Люблю пухлых мужчин. Вы такие мягкие. – Он вогнал стальной клин под ребра Пак Киль Хуну. – Такие податливые. Оп, оп.

Нож замелькал, словно подсоединенный к механическому поршню. Сладострастно посапывая, Пьо левой рукой удерживал жертву напротив себя, а правой кромсал беззащитный живот, то и дело поворачивая липкую рукоятку по часовой стрелке. Он не боялся испачкаться чужой кровью, хлещущей во все стороны. В его «Ниссане» хранилась заранее заготовленная смена одежды. Белая сорочка, темные брюки, подобранный в тон галстук. Вот только новых очков не было. Вспомнив об этом, Пьо нанес удар такой чудовищной силы, что окровавленный кулак провалился во вспоротый желудок осевшего наземь Пак Киль Хуна, после чего пришлось долго избавляться от намотавшихся на руку дымящихся кишок.

Покончив с заданием, Пьо разделся догола и с наслаждением проделал то, ради чего работал наемным убийцей. Использованное мертвое тело было подволочено к емкости с бурлящей массой и брошено туда со следующим комментарием:

– Сойдет за несчастный случай. Хотя мне, ха-ха, случай показался очень даже счастливым.

Глава 6 Тайн у японского моря становится чуточку больше

Выслушав доклад Пьо, Председатель Ли отключил телефон, сомкнул лишенные ресниц веки и откинулся на спинку кресла. Мысли, рождавшиеся в мозгу, были не слишком обнадеживающими. В его подчинении находилось около полутора сотен человек, но и среди этой горстки корейцев то и дело выявлялись предатели, мечтающие погубить общее дело. Как же тяжело править тому, под началом которого находится многомиллионный народ! Политики, обвиняющие Ким Ир Сена в тирании, просто безответственные болтуны. Бразды правления не удержишь вялой рукой. Ласковыми увещеваниями людей к цели не направишь.

Председатель Ли вздохнул. В открытый иллюминатор врывался свежий запах моря, напоминающий о том, что где-то на юге лежит родина, заждавшаяся своего верного сына. Сколько лет Председатель не был дома? Как долго ему еще носить грубое, тяжеловесное имя Константин, режущее деликатное ухо уроженца Страны Утренней Свежести? Председатель Ли устал выдавать себя за полностью обрусевшего корейца. Ему не хватало простых радостей, доступных дома. Под лежанкой тлеет очаг с древесными углями, верная жена обрезает мужу ногти на ногах или чистит ему уши специальной лопаткой из слоновой кости. Стоит пошевелить пальцем, и любое пожелание мужа будет исполнено. Безропотно и со скрупулезной точностью.

– Ты спишь? – донеслось до Председателя.

Он неохотно открыл глаза и посмотрел на семнадцатилетнюю девушку у своих ног. Ее настоящее имя переводилось как Трепещущий Лепесток, но Председатель звал ее Пом – Весна. До этого были соответственно Каул и Кйоул – Осень и Зима. А вот очередной любовницы по прозвищу Лето не предвиделось. Или Председатель с честью выполнит задание и вернется наконец домой, или навсегда останется в России. Под толщей чужой земли.

– Я не сплю, – произнес он. – Ты же знаешь, что для сна мне хватает четырех часов в сутки.

– Хотела бы и я так, – прощебетала Пом. – Столько бы времени свободного появилось.

Председатель взглянул на нее с веселым любопытством:

– Зачем тебе свободное время?

– Ну, не знаю, – передернула хрупкими плечиками Пом. – Зачем-нибудь.

Ее взгляд скользнул по облезлым панелям из красного дерева, переметнулся на стол, заваленный картами и бумагами, остановился на двух койках, расположенных друг над другом. Ей вдруг вспомнилось предпринятое однажды путешествие из Владивостока в Москву, и ее рот перекосился от непроизвольного зевка. Каюта напоминала купе спального вагона, хотя, конечно, была намного просторнее. Однако веселья от этого не прибавлялось. «Скучно, – подумала Пом, – ох, как скучно». Она посмотрела на черный резиновый костюм для подводного плавания. Валяющийся на вытоптанном бордовом ковре, костюм напоминал шкуру, сброшенную морским чудищем.