Дауншифтер

В окружающем пейзаже произошли изменения. Стена тёмнохвойной тайги, в которой преобладают ели и пихты, всегда надёжно закрывала место расположения войсковой части от посторонних глаз. Там она особенно дикая, суровая. В лесу полумрак, нижние ветви и стволы деревьев покрыты серыми лишайниками, на почве – ковер мхов и лишайников, много валежника. Теперь эта стена уже не сплошная, рваной раной её уродует широкая просека, полоса рыжей земли, оставшейся после работы бульдозера, смотрится чужеродно, дико. Именно по этой полосе собравшиеся, по уверениям Макса, где-то в лесах и на болотах чудовища попрут внутрь закрытой особой зоны. И никто из нас не знает, что там будет происходить.

Степан не ошибся, употребив слово «броневик» во множественном числе. По обе стороны от рыжей полосы, метрах в тридцати от вспаханной отвалом земли замерли на позициях бронетранспортёры. Не один древний БТР-152 с пулемётом Горюнова СГ-43 на турели, о существовании которого в посёлке легенды ходят, а два БТР-80 со спаренной установкой 14,5-мм пулемёта КПВТ и 7,62-мм ПКТ. Не завидую я бойцам, которым придётся встречать нечисть в упор, нервная работа. Впрочем, машины встали для подстраховки, вряд ли экипажи получили команду мочить тварей на подходе. Вертолёт Ми-24 по-прежнему стоял на своём месте, а вот караульный пост командир благоразумно снял. И правильно, твари у нас не кусаются. Они сразу заглатывают.

Пш-ш…

– Внимание всем убежищам! – с лёгкой реверберацией продублировали динамики радиостанций. – Храпунов в канале. Напоминаю, не бейте нечисть без необходимости, мужики. Замаемся потом убирать.

Командиры убежищ откликнулись коротким оговоренным «принял», и только Виктор ответил расширенно:

– Оптимист ты у нас, однако, Сидор Поликарпович.

– Всем такими быть! – строгим голосом приказал капитан. – С Колчаком справились, а этих тем более соструним. Конец связи.

И снова на посёлок опустилась тишина, лишь шум крови в ушах. Мы ждали, внимательно осматривая всю местность вокруг, выискивая признаки движения, и дождались – начали двигаться рога огромных излучателей, возвышающихся над лесом.

– Включается второй режим, – прокомментировал событие Макс. В руках у него была фроловка Степана, оружие скорей психологической поддержки, нежели огневой – надо же было что-нибудь ему вручить взамен утерянного возле упавшего Ми-2 ствола.

– Ожил бесовской аппарат, сейчас полезут, – заворчал Сомов. – Эй, Стёпка! Близко к краю не подходи, стой за мешками.

На крышах обоих домов устроено по две позиции из мешков с песков, благо бетонные перекрытия позволяют. Сделано это из опасения, что может появиться тварь, умеющая прыгать и на такую высоту. Бережёного бог бережёт.

Я махнул рукой Гинзбергу, стоявшему на крыше соседнего дома. Тот махнул в ответ, а затем поднял большой палец, мол, готовы.

И тут заревела сирена.

Все вздрогнули.

– По-нес-лось, – констатировал Дмитрий, нервно заворочавшись у мешка, на котором лежал его карабин.

Первое время ничего не происходило, и я с недоумением посмотрел на Мазовецкого. Тот значительно прикрыл на секунду глаза, предлагая ждать.

И вот они пошли.

Стена леса вокруг посёлка словно ожила и сразу вся нечисть двинулась на нас, казалось, что вглубь долины, сжимая её всё туже и туже, пошли и сами деревья.

– Грёбаная канитель… – вырвалось у меня. Отложив в сторону автомат, я взял в руки камеру. Стрелков тут и без меня хватает, а вот кинохроникеров что-то не вижу.

Твари полезли со всех сторон, и тишина тут же была разорвана в клочья. Радиоэфир зашипел докладами, из которых невозможно было разобрать ровным счётом ничего. Да уж, кому-то нужно забыть о стрельбе и постоянно слушать рацию, вычленяя из шума существенное.

Никто не знал заранее, каким именно путём пойдут монстры. Мы понимали, что свои тропы твари определят стихийно. Первое впечатление – пока твари были далеко, мне было не столько страшно, сколько противно. Кишащая масса шевелящейся нечисти вызывала сильнейшее омерзение, до рвотного рефлекса. Огибая сараи и дома, серая масса ручейками стекалась к рыжей воронке. Раздались хлопки первых выстрелов, люди начали торопливо подчищать тех, кто решил задержаться возле дворов.

– Мишка, два ибага движутся к нам от третьего блока! – предупредил я.

– Принял, – Гумоз перевёл ствол, уже через полминуты вычислил цели и дал первые очереди.

В основной массе мимо нас шли уже хорошо знакомые прыгуны, через определённые промежутки подгоняемые высокими и быстрыми ибага. Страшных жаб я заметил всего два раза и сразу задержался на них объективом камеры, из-за чего не мог наблюдать за происходящим панорамно. Попадались и новые, совсем незнакомые особи размером поменьше. Камера мешала и в то же время спасала, потому что глядеть на эту копошившуюся массу было очень тяжело.

Забыв о первичных договорённостях и напоминании Храпунова, мужики то и дело не выдерживали и с ненавистью всаживали пули в пришельцев из далёкого космоса, вымещая накопившийся страх на тех уродах, что подошли ближе. Никто друг друга не останавливал.