Дауншифтер

– Нам понадобится мно-ого фонарей… – философски заметил промысловик, убирая кровавый потёк платком.

– Прыгун так не умеет, а баруси здесь застрянет, – вслух прикинул я. В такой ситуации высовываться было чревато. – Стукачок наш объявился?

– А я не собираюсь разбираться, что за нечисть-метатель тут упражняется! Ща мы её пригнём! – уверенно пообещав это, Мишка достал откуда-то из-за пазухи настоящее СВУ – самодельное взрывное устройство. Оба взрывпакета, которые я ему отдал, Гумоз стянул вместе толстой проволокой, на которой бокорезами сделал ряды глубоких насечек с шагом в полтора сантиметра. Убить не убьёт, а поранить может крепко. Зашипел запал.

– Уши береги! – крикнул он и резким броском швырнул снаряд в глубину тёмного коридора.

Бум-м! Если на чистом воздухе картонный взрывпакет хлопал совсем не страшно, с весёленьким дымком, то в замкнутом помещении адский тандем рванул очень даже эффектно. Втроём мы тут же вывалились в коридор. Лучи налобников Petzl мистически играли в расплывающемся под потолком сизом облаке взрыва, а под ним стояло и выло оглушённое чудовище.

Здоровенный ибага, совсем как человек, пытался протереть передними лапами глаза – вывернутые к нам когти ритмично совершали разгребающие движения.

Три ствола заговорили одновременно, и я понял, что на этот раз обязательно оглохну. Урон, нанесённый твари десятком картечных выстрелов почти в упор, оказался страшным, на пол опустилась уже развороченная туша. Я тут же поставил на пол третий фонарь и облегчённо вздохнул, работать беспомощным осветителем мне не нравилось.

– Опасный талант у этой мрази, – зло констатировал Новиков. – Дальше идём?

– Подожди…

Странный гул вдалеке не давал мне покоя. Он стал чуть громче. А ну-ка, попробуем!

– Ребята! Вы здесь?! Мы из посёлка, пришли за вами! Данила!

В ответ, как мне показалось, я услышал слабый вскрик.

– Слышите?

– Пискнул кто-то! – делая стойку, поднял палец вверх Новиков.

– А гул?

– Есть такой, словно панели резонируют, – кивнул мне Сомов, сам поднимая с пола последний фонарь и забирая его с собой. – Разберёмся, Никита, разберёмся… Здесь шесть дверей, надо осмотреть.

Обретя слаженность и опыт, очередные помещения мы проверили быстро. И во всех случаях всплывало удивительное обстоятельство – все они были пусты. Даже мусора на полу не обнаружилось. Лишь в двух комнатах осталось по паре тяжеленных стальных шкафов, сваренных на месте, и какие-то вмоноличенные в бетон тяжёлые станины с непонятными насадками. Конструкции клёпаные, причём головки заклёпок были натыканы так часто, что почти сливались в сплошную линию. Если в солдатской столовой вояки оставили старую алюминиевую посуду в промышленных объёмах, то здесь не нашлось даже сломанного карандаша. Два последних на отрезке помещения – настоящие залы с длиной в пятнадцать метров – были почти стерильны. Там не осталось ничего, что позволило бы определить их предназначение.

– Особисты следы заметали, – со знанием дела молвил Гумоз. – Очень я не люблю особистов.

– Готов поверить, – поддакнул Новиков, оставив за скобками, какой именно части заявления.

Я не знаю, почему именно военные строители выкопали здесь целый лабиринт, может быть, такую странную, кривую и нерациональную планировку убежища предопределял характер залегающих грунтов со скальными выходами… Гранит долбить – то ещё удовольствие. Но за подземными залами возник ещё один поворот, как позже выяснилось, последний.

Дальше обзор закрывала стальная баррикада – не менее четырёх поваленных шкафов, вытащенных служивыми подземелья из помещения наружу и брошенных тут с руганью и проклятиями – мне подумалось именно это. Психанули бойцы. Фонари обозначили большую нишу справа, откуда, скорей всего, эти шкафы и выволакивали согласно не очень умному приказу командира. Напротив виднелось ещё одно помещение с дверью и, что удивительно, с окном!

– Мы тут сидим! – теперь надсадный мальчишеский крик хоть и с трудом, но уже можно было разобрать на слова.

Здесь всё из стали и бетона, никакого дерева. Дверь, за которой они прятались, была такой же, как и в других отсеках, она хорошо глушит звук.

– Где именно?! – нетерпеливо рявкнул Гумоз.

– За дверью, мы закрылись! – отозвался ребёнок.

– Точнее скажи! За какой?!

– Ржавая, с ручкой! – мальчишка чуть не плакал от отчаяния.

– Тут все с ручкой!

– Прекрати, Мишка, не заводи детей, – Новиков сердито остановил Сомова. – Они просто драпали что есть мочи, до упора, пока было, куда бежать. Значит, в самом конце, найдём без крика. И крикнул уже сам: – Мы скоро, ждите!

Да, подростки влезли сдуру в самую кашу и почти сразу побежали в предсмертном ужасе. Глядя на тело расстрелянного монстра-ибага, несложно было представить, что пережили неокрепшие детские души… Здесь и взрослого инфаркт хватит.