Читаем «Давай-давай, сыночки!» : о кино и не только полностью

Я, что все-таки бесспорно, изнутри знаю всю картину, я смотрел свежими глазами, что для человека, знающего фильм изнутри, всегда удобно. Честное слово, дорогой Борис Алексеевич, я не балда!.. И ничего я не хитрю, не хитрю, не хитрю… Честное слово: «маленькие хитрости» – не единственная форма общения людей в искусстве. Вы можете думать обо мне всё что угодно, кроме одного: кроме подозрения меня в актерской корысти. Роль моя такова, что она вся в Ваших руках, роль моя – это картина, качество роли – это качества картины, глубина роли – глубина картины, ясность роли – ясность картины. Когда Вы сказали, что ожидали от меня большего, я очень грустил, но почему Вы вместе со мной не скажете: «А от себя?»… Это совсем не для того я пишу, чтобы выразить свою обиду, обиду заслоняет совсем другое огромное волнение за картину, за Вас, за себя. Да если честно говорить, нет обиды: хотите Вы этого или нет, Вы и я сейчас неразделимы. И даже больше, чем во время съемок. Сейчас в Ваших руках и судьба моей роли, Вы каждый день со мной на пленке. Пленка бесчувственна, она не страдает, ей не больно. А мне очень.

Я пишу и пишу, хотя понимаю, как трудно читать длинные письма. Но если Вы дочитали до конца, я очень рад, и спасибо Вам за труд. Извиняет меня только то, что писать было гораздо дольше.

Не надо меня не любить. Это неверно.

С подлинным уважением, ваш


РАБОЧИЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ:


1. Смонтировать на шумах, принципиально без музыки, сцены: девочка одна, стоит, идет, идет с бабушкой по воду (из будущей сцены – общий план), танцует на чердаке, ищет кого-то, видит кошку, не спит ночью, слышит тиканье (а часы стоят, старина)… Кто-то играет на дудке (коротко), бредет кошка…Гудят провода и шмель… крупно стрекочет кузнечик… Где-то тарахтит движок, всё время на одной ноте, кадр за кадром, как лейтмотив: жужжит шмель-движок, дальний гром – движок – скрип полов – движок… И где-то пароход… Девочка спит – ночной пароход плывет по реке…

2. Смонтировать все сцены с Шишком отдельно от всей картины, смонтировать с захлестами, нормально. Прометровать и занять, что и где нужно кроме этого. Это путь монтажа. Единственный сейчас путь.

3. На вечеринку – текст об отъезде матери.

4. Переход на вечеринку: «Хорошо-то как!» – и сразу вечеринку. Вечеринку не разбивать. Танец на вечеринке после танца на чердаке. А не наоборот.

5. Доснять сцену о загорании, взять дубль, когда он стоит у стены.

6. Вернуть сцену в лесу, посильно сократить сцену, как нашли Олю.

7. Сократить разговоры о Шишке с Прохором. Как-то объяснить, кто Прохор. Закадровым обращением хотя бы: «Сосед».

8. Альберт ушел с сеновала после появления Шишка, а надо, конечно, до. Как смешная сцена это не проходит, как подготовка появления Шишка – это лучше. Его появление надо бы подготовить шумом и кадрами – проснулась девочка, страх.

9. (К 7-му.) А может, одну из сцен о Шишке убрать вообще.

10. Прометровать сцены с Шишком и без.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Культовое кино
Культовое кино

НОВАЯ КНИГА знаменитого кинокритика и историка кино, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», удостоенного всех возможных и невозможных наград в области журналистики, посвящена культовым фильмам мирового кинематографа. Почти все эти фильмы не имели особого успеха в прокате, однако стали знаковыми, а их почитание зачастую можно сравнить лишь с религиозным культом. «Казанова» Федерико Феллини, «Малхолланд-драйв» Дэвида Линча, «Дневная красавица» Луиса Бунюэля, величайший фильм Альфреда Хичкока «Головокружение», «Американская ночь» Франсуа Трюффо, «Господин Аркадин» Орсона Уэлсса, великая «Космическая одиссея» Стэнли Кубрика и его «Широко закрытые глаза», «Седьмая печать» Ингмара Бергмана, «Бегущий по лезвию бритвы» Ридли Скотта, «Фотоувеличение» Микеланджело Антониони – эти и многие другие культовые фильмы читатель заново (а может быть, и впервые) откроет для себя на страницах этой книги.

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее
Корона. Официальный путеводитель по сериалу. Елизавета II и Уинстон Черчилль. Становление юной королевы
Корона. Официальный путеводитель по сериалу. Елизавета II и Уинстон Черчилль. Становление юной королевы

Сериал «Корона» – это, безусловно, произведение, вдохновленное мудростью и духом реальных событий. Все, что мы видим на экране, является одновременно и правдой, и выдумкой – как и полагается традициям исторической драмы. Здесь драматическое действие разворачивается вокруг двух совершенно реальных личностей, Елизаветы Виндзор и Филиппа Маунтбеттена, и невероятного приключения длиною в жизнь, в которое они вместе отправляются в начале фильма. Вот почему первый эпизод сериала начинается не с восшествия на престол королевы Елизаветы II, которое состоялось в феврале 1952 года, и не с ее торжественной коронации в июне следующего года, хотя оба события стали основополагающими для этой истории.Эта книга расскажет о том, как создатели сериала тщательно исследовали исторические факты и пытались искусно вплести в них художественный вымысел. Объяснит, что цель сериала – не только развлечь зрителя, но и показать на экране великих персонажей и масштабные темы, определявшие жизнь страны, а также раскрыть смысл необычных событий, происходивших в ее истории. Высшая сила давней и современной британской монархии заключается в ее способности вызывать искренние чувства – иногда злые и враждебные, чаще любопытные и восхищенные, но всегда чрезвычайно сентиментальные. Именно поэтому эта история уже много лет покоряет сердца телезрителей по всему миру – потому что каждый находит в ней не просто историю одной из величайших династий в истории, но и обычные проблемы, понятные всем.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Роберт Лэйси

Кино / Документальное
Бесславные ублюдки, бешеные псы. Вселенная Квентина Тарантино
Бесславные ублюдки, бешеные псы. Вселенная Квентина Тарантино

Эта книга, с одной стороны, нефилософская, с другой — исключительно философская. Ее можно рассматривать как исследовательскую работу, но в определенных концептуальных рамках. Автор попытался понять вселенную Тарантино так, как понимает ее режиссер, и обращался к жанровому своеобразию тарантиновских фильмов, чтобы доказать его уникальность. Творчество Тарантино автор разделил на три периода, каждому из которых посвящена отдельная часть книги: первый период — условно криминальное кино, Pulp Fiction; второй период — вторжение режиссера на территорию грайндхауса; третий — утверждение режиссера на территории грайндхауса. Последний период творчества Тарантино отмечен «историческим поворотом», обусловленным желанием режиссера снять Nazisploitation и подорвать конвенции спагетти-вестерна.

Александр Владимирович Павлов

Кино