Давай друг друга отпустим

Почему он не взял меня на свадьбу? Тогда я сама себе сказала: «Ты вонючая. Ты некрасивая. Ты глупая. Он стыдился бы тебя».

Да, тогда я очень сильно комплексовала по поводу своей внешности. Мне хотелось блистать остроумием и умом, чтобы скрыть свой внешний недостаток.

Я вспоминаю ту себя и думаю, почему не нашлось в моём окружении мудрого взрослого, который бы сказал, что у меня всё было в порядке. Просто… Просто я была другой.

Спустя годы однажды во время встречи со старыми знакомыми (мы уже все были семейные), я вдруг сказала: «Я вас стеснялась. Мне казалось, что вы смеётесь надо мной, потому что я некрасивая». Ответ меня обескуражил: «Да мы боялись к тебе подойти. Ты же была заумная».

– Мариша, о чём задумалась? – звучит голос мужа. – В последнее время ты часто думаешь. Надеюсь, что обо мне. – этот старый пошляк подсаживается ко мне, обнимает и шепчет на ухо: – Знаешь, я столько лет мечтал вот так вот сидеть с тобой рядом, вдыхать твой запах, слушать твой голос.

Я улыбаюсь. Наверно, это действительно подарок с небес после пятидесяти встретить человека, который любит тебя, не стесняется и не прячет от других, а гордиться тобой. И даже мои осевшие в животе пятнадцать килограммов после наступления менопаузы его не смущают. Он словно не замечает их.

Я кладу голову ему на плечо, я растворяюсь в его нежности.

За окном сердится ветер. Он стучит и просит, чтобы его впустили. В камине потрескивает огонь.

– Расскажешь, что в последнее время тревожит тебя? – задаёт вопрос Коровкин. – Ты из-за Рафика? Хочешь, я сделаю так, чтобы он больше не работал на этом месте?

– Колчак, вот надо же суметь испортить такой момент. Сдался тебе этот Рафик, – выдыхаю я, высвобождаюсь из рук мужа и тащусь на кухню за очередной порцией вечернего кофе.

Глава 10. Горечь разочарования

Мне не спится, и всё –

Не бессонницей маюсь.

Ничего не жалею.

Ни о чём не скорблю…

Растворяюсь в тумане,

До конца растворяюсь,

Превращаясь

в короткое слово – люблю.

Тамара Шульга

Амурская правда, 16.12.1978

Сон никак не шел в ту ночь. Даже не помогали извечные бараны: Марина пыталась их считать по порядку, парами, тройками, перемножала и делила, давала имена. Но стадо упорно разбредалось, оставив счетовода терзаться в одиночестве.

Тогда она пыталась успокоить себя, убеждая, что всё это не важно. Мало ли что могло случиться. Подумаешь, свадьба. Чужая свадьба. Она даже там никого не знает. Никого, кроме Андрея. Димона, и того там не будет. И Славки не будет. Что ей делать среди чужих?

Он придёт утром и обязательно объяснит ей. У него, должно быть, уважительная причина. А ей надо использовать это время с пользой. Завтра будет некогда. Они встретятся и пойдут гулять. А в понедельник и во вторник надо сдать все хвосты. Она отпросилась с работы всего на неделю. И будет стыдно приехать с хвостами. Что она, тупее всех, что ли?

Она так не переоделась в ночнушку и не расправила постель. Лишь натянув на ноги толстые джурабы⁷ Марина открыла конспекты, зависла над страницами, потом пролистала не глядя, пыталась сфокусировать взгляд на знакомом слове, но глаза упорно скользили между строк, а мысли бродили далеко. Тогда, не выпуская из рук тетрадь, она взяла толстый учебник и с ним подошла к окну, словно там было лучше видно. «Так, надо запомнить», – произнесла вслух, прочитала первую попавшуюся на глаза фразу. Но смысл не доходил до сознания.

Она вглядывалась в редких запоздавших прохожих, пытаясь отыскать в них знакомые черты.

Но какие бы усилия не прилагала, как бы не уговаривала себя, она снова и снова задавала себе вопрос: что произошло? Когда он решил не брать её с собой на свадьбу? Что повлияло на его решение: ее пропотевший пуловер, её внешность, её чужеродность их кругу? Она не принадлежала к блатным. У неё не было модельной внешности. Она не умела глупо хихикать.

У Марины были, разумеется, и золото, и бриллианты. Они лежали дома, потому что в то время она не была любительница побрякушек. Там, где она жила, икру на завтрак ели ложками, машин не имели только младенцы, а ковры лежали свёрнутые и ждали своего часа. Зарплата девушки по тем временам была целое состояние: двести пятьдесят рублей. Хотя для Крайнего Севера – это было не так уж и много. Но Андрей всего этого не знал. Для Марины это было настолько естественным, что она не считала нужным об этом говорить, как и не говорила, что стояла в очереди на машину и откладывала деньги.

И снова на ум приходила мысль, что во всём виноват пропотевший пуловер.

Этот несчастный пуловер будет стоять перед Мариной всю её жизнь. Это был урок, который она чётко усвоила. С того момента она не просто меняла блузки и свитера каждый день, и сразу бросала их в стирку. У неё с собой всегда был запасной комплект. Даже на службе после ночной смены она переодевалась в чистое и шла домой спать.