Давай мы станем незнакомцами

— Я много чего знаю, Яр. Как и то, что Маринка — это не твой уровень. Да ты и сам это знаешь. Просто как собака на сене, не можешь с этим смириться, — сокрушённо вздохнул Елисей, с явным неодобрением посматривая в сторону Мереминского. — Ты никак хочешь смириться, что она может быть счастлива с кем-то кроме тебя. И как только у неё на горизонте появляется достойный вариант, кто-то, кто может сделать её счастливой, тебе надо обязательно влезть и всё испортить. Ты же не в первый раз так вламываешься, как сегодня…

Ярик мысленно чертыхнулся, отчасти признавая правоту слов Лиса. Ну может, да — было дело, что он невольно портил Маринкины свидания. Но это скорее была нелепая случайность, а не как сейчас — отчаянный и дерзкий план, который Мереминский разыгрывал как по нотам.

А вот про всё остальное слушать было несколько неприятно. Особенно про собаку на сене. Потому что… нет это ни черта не так! И он, и Маринка долгие годы строили свою личную жизнь так, как считали нужным. И если он не мог выкинуть её из головы всё это время, то это не значит, что он как-то удерживал её или целенаправленно мешал её отношениям.

Да он даже с её последним великовозрастным хмырем почти подружился, с которым Маринка встречалась целых полгода. Ну или ладно, изо всех сил старался подружиться… Пока не понял всю тщетность попыток. Но ведь старался же! Реально старался, хоть и сжирал себя от ревности, каждый раз видя их вместе.

Но это было до того поворотного момента в его жизни, когда он понял, что так дальше нельзя. И что он будет последним олухом, если позволит Маринке выйти замуж за очередного престарелого толстосума, которых постоянно подсовывал ей её папочка.

И всё же Лис своими словами что-то затронул внутри. Что-то неприятное, болючее, что разрасталось с каждой минутой и неприятно отзывалось болью в области сердца.

— Не понял, это ты про себя что ли? Это ты что ли достойный вариант? — саркастично протянул Мереминский.

— Яр, я в курсе, что ты не умеешь проигрывать, но никогда не поздно научиться. Это вообще довольно полезный навык, — чуть тише проговорил Лис, — В жизни точно пригодится.

— Ага. Ты ведь у нас не понаслышке знаешь, каково это — постоянно проигрывать, — ухмыльнулся Ярик. — Сложно спорить с человеком, у которого в этом плане столь богатый жизненный опыт.

— Ты охренел?!

— А разве не так? Проигрывать, отступать, находиться на вторых ролях, — продолжил Мереминский, встречаясь с пылающим от гнева взглядом Лиса. Ну а что? Только ему можно жалить словами? Э нет, Елисей Николаевич, не на того напали! — Кто «рулит» в компании твоего отца? Ты? Нет, твой брат. Ты хотел быть лучшим другом Корсакова и выжить меня из нашей компашки, но не преуспел ни в одном из этих пунктов. Как и с Маринкой, хотя уже много лет по ней сохнешь. И знаешь почему? Потому что ты никогда ей по-настоящему не был нужен. Потому что ты всегда был и будешь для неё номером «два»…

Резкий и точный удар в челюсть помешал Ярику продолжить свою пламенную речь.

Да, больно, но вряд ли эта боль сравниться с той, когда он увидел у офиса целующихся Маринку и Лиса. Сейчас Мереминскому было всё равно на полученную рану — он был чертовски доволен эффектом от своих слов. И даже впервые искренне улыбнулся за этот вечер, почувствовав солоноватый вкус крови на губах.

В любом случае это того стоило! Елисей, в отличие от Корсакова, крайне редко пускал в ход кулаки — даже во времена их бурной молодости. Чтобы это произошло нужно было его конкретно довести. И Ярик был до ужаса рад, что ему это всё-таки удалось, что он смог сорвать с Лиса маску невозмутимости и самодовольства.

— Елисей! — в ужасе вскрикнула Вишнякова, подбегая к ним. — Ты с ума сошёл?!

— Мариш, всё в порядке, — поспешил заверить её Ярик, утирая тыльной стороной ладони кровь с разбитой губы. И причём он не особо покривил душой — на адреналине боль практически не ощущалась, хотя удар у Лиса был хорошо поставлен. В голове Мереминского промелькнули воспоминания о секции бокса, куда много лет ходил бывший друг. Судя по удару, Меланчук и сейчас не забрасывал тренировки. Поэтому мысль Ярика про «изметелить в мясо» имела не совсем фигуральное значение. Но Мереминский не сильно бы расстроился, даже завершись для него вечер подобным образом. Раны затянутся, ребра срастутся, а вот «романтик с продолжением» он этой парочке точно запорол. Поэтому, в любом случае игра стоила свеч.

— Я вижу, как у вас всё в порядке!

— Марин, возвращайся в дом, — хрипло проговорил Лис. — Уже холодеет.

— Чтобы вы тут поубивали друг друга?! Никуда я не пойду!

— Никто не будет никого убивать. Мы просто поговорим… по-мужски.

— Мариш, в этом я с ним согласен. Лучше иди в дом. Видишь какой ветер поднялся? — с улыбкой кивнул Ярик в сторону абсолютно неподвижных деревьев. — А мы тут это… Поговорим по душам, поделимся впечатлениями о сегодняшнем вечере. Ну а ещё, я думаю, надо бы преподать урок хороших манер господину Меланчуку. Он в этом явно нуждается.

— Яр!!