Давай найдем судьбу

Никакая косметика не помогла скрыть следы рьяной борьбы за счастье: под глазами были такие синяки, будто я участвовала в уличной потасовке. Я немного поспала по дороге на работу, похрапывая на светофорах, а на работе села за свой стол, спряталась за печатную машинку и, положив под голову справочник автолюбителя, который все время забывала забрать домой, тут же уснула. Причем уснула так крепко, что совершенно не слышала, как шеф начал проводить общее собрание. Разбудил меня Влад.

- Сена, - тихонько тряс он меня за плечо. - Сена, проснись!

- А?! - воскликнула я спросонок. - Что случилось?

- Ничего, просто ты храпишь, а шеф больше не может делать вид, что этого не замечает.

- Какой шеф? - Я вообще не могла сообразить, где нахожусь.

- Вот этот! - Шеф ткнул себя пальцем в грудь. - Доброе утро, дорогая, ты уж прости, что разбудили, мы старались говорить шепотом, но твой храп сбивает меня с мысли и я забываю, что хотел сказать!

- Ой, простите, - сконфузилась я, - просто всю ночь мучили приступы... свинки, и вообще, я умираю.

- Не знаю, что там тебя за свинка мучает, но совесть надо иметь. Ты много работаешь, придраться не к чему, но если уж ты спишь на общем собрании, так хотя бы делай это не так громко!

- Хорошо, - клятвенно пообещала я, решив, что если ещё раз окажусь в такой ситуации, то залезу под стол, свернусь там калачиком, как Лаврентий, и засоплю...

- Так, на чем я остановился? - шеф задумался.

Человек он был замечательный, добрейшей души, но вот только голос его слишком уж был похож на монотонный стук дождя в осенний день, и волей, неволей глаза у меня снова стали закрываться. Я поняла, что опять уснула, только после того, как ударилась лбом о печатную машинку. По кабинету разнесся тихий гул, и шеф опять замолчал, свирепо глядя на меня.

- Простите, не хотела, - я страшно зевала, стараясь раскрыть глаза на полную их мощность.

- Я всегда знал, что не Цицерон, - с некоторой обидой сказал шеф, - но никогда не думал, что настолько нудно излагаю свои мысли!

- Это не из-за вас, - я старалась закрыть рот, но из-за безудержной зевоты моя пасть распахивалась все сильнее и сильнее, - я просто ночью не спала... свинка, сами понимаете.

Шеф ничего не сказал и продолжил собрание. Закусив губу, чтобы не зевать и наступая самой себе на ногу, дабы хоть немного проснуться, я таращила глаза и старалась изобразить полное внимание. Шеф говорил, но его взгляд то и дело невольно останавливался на мне. От нечеловеческих усилий удержать себя в бодрствующем состоянии, у меня, наверное, была такая гримаса на лице, что шеф окончательно потерял нить рассуждения. Он ещё раз посмотрел на меня и тяжело вздохнул.

- Ради бога, Сена, иди домой, - в сердцах отрезал он, - я не могу говорить, когда напротив меня сидит такое! Возьми материал на дом и на работу приходи, когда окончательно избавишься от всех своих свиней! Влад, отвези это чудо природы, а то, как бы она спросонок в столб не врезалась!

- Спасибо, спасибо, огромное спасибо! - Я едва ли не в пояс кланялась любимому шефу, избавившему меня от нечеловеческих страданий.

Мне в руки сунули папку с бумагами, и Влад поволок мои бренные останки на выход. Я села в машину, по привычке за руль, но Влад передвинул меня на другое место и сел сам.

- Ты ужасно выглядишь, - обрадовал он, стараясь завести машину, - что там у тебя происходит?

- Ничего интересного, - зевнула я, - сплошная белиберда.

- Например? - Он завел мой драндулет и начал выезжать со стоянки. - У тебя бурная личная жизнь?

- Да, бурнее некуда.

Я закрыла глаза и мгновенно отключилась. Проснулась уже около дома.

- Тебя отнести, или сама пойдешь? - усмехнулся Влад.

- Отнеси. - Главным для меня было не передвигаться самостоятельно.

Мне казалось, что ещё ни разу в жизни я так зверски не хотела спать, как сейчас. Прижимая к груди папку с бумагами, я дремала, а Влад вытащил меня из машины, взял на руки и понес домой, удивляясь тому, какая я тяжелая, хотя по виду и не скажешь. Дома, отбиваясь от радостно скачущего Лавра, он поставил меня на пол и пожелал приятных снов. Когда Влад ушел, я сбросила с ног туфли и рухнула на кровать прямо в одежде. Для себя я уже твердо решила, что со всеми этими поисками покончено, уж больно тяжело мне все это давалось.

Проснулась я только на следующий день, с ощущением того, что несчастна. Это ощущение было таким сильным, что я пошла на кухню и налила себе полный бокал мятного ликера. Потом наполнила ванную горячей водой, включила музыку погромче и залезла в воду пить ликер и жалеть себя, несчастную. Мне было страшно одиноко, и я даже всплакнула. Казалось, весь белый свет просто издевается надо мною. Музыка, как назло, была до смерти романтичной, и мне стало ещё хуже. Выпив ликер, я выбралась на сушу и стала думать, что же делать и как со всем этим бороться. Сидеть дома было ужасно муторно, просто невыносимо. Я позвонила Тае, но её ещё не было, и тогда я решила сходить куда-нибудь в кафе и хоть как-то пристрелить это время.