Давай найдем судьбу

Ах, вот оно что, они, видать, уже все решили... Мне стало совсем грустно, просто грустнее некуда. Поднявшись на третий этаж, Виктор остановился у солидной двери и постучал.

- Входите! - раздался чей-то голос.

Виктор толкнул дверь и, не выпуская моей руки (как будто я могла куда-то подеваться!), вошел внутрь. Мы оказались в таком роскошном кабинете, что у меня просто в глазах защипало. За письменным столом сидел мужчина и что-то писал.

- Присаживайтесь, - сказал он, не поднимая головы.

Мы подошли к столу и сели в кожаные кресла, и тут я, наконец оторвалась от созерцания обстановки и посмотрела на мужчину. В этот момент я решила, что и вправду сошла с ума - за столом сидел мой шеф, редактор нашей дурацкой газеты! Моя челюсть отвисла, а глаза вытаращились до невозможности. Дописав, он поднял голову и добродушно улыбнулся мне.

- Здравствуй, Сена.

- Вы... - пролепетала я, - вы что тут делаете?

- Я здесь живу, - пожал он плечами.

- Так вы этот... как его... Мастер?

- Да.

Он сделал знак Виктору и остальным, и они вышли, закрыв за собою двери.

- Сейчас у нас с тобою, Сена, будет разговор, - спокойно сказал он, очень серьезный разговор...

- Опять про чемодан? - простонала я.

- Конечно. Понимаешь, вот в чем дело, этот чемодан ждут люди, большие люди, которые в свою очередь, должны отдать его другим большим людям. Если мы не предоставим его в срок, нарушится длинная цепочка, и все расстроятся, а некоторые заплачут, - объяснял он мне, как дебилке, - поэтому надо его очень быстро найти, а ты последняя, кто его видел. Пропал он у тебя, из твоего дома, всего за несколько часов, поэтому очень хорошо подумай, прежде чем ответить и скажи, где он? Виктор, конечно, совершил огромную глупость, оставив чемодан в твоей квартире, ведь я порекомендовал ему тебя совсем для других целей...

- Вы... что? - выдавила я.

- Порекомендовал, я долго наблюдал за тобой, ты очень подходящая кандидатура, никто бы в жизни никогда не подумал, что ты можешь работать на нас, а Виктор все испортил, за это его, разумеется, накажут...

Я его почти не слушала. "Порекомендовал!" Вот это да!

- Сена, ты меня не слушаешь! - сказал он точь-в-точь, как говорил обычно на наших собраниях.

- Я слушаю, - машинально ответила я.

- А я жду, когда же ты мне ответишь. Если думаешь, что мне самому приятно вести этот разговор, то ошибаешься, поэтому давай поскорее закончим, ты ведь знаешь, как я к тебе хорошо отношусь.

- Ну, что мне вам сказать? - я тоскливо посмотрела на его доброе лицо. - Ну, не знаю я, где он, ну не знаю, если бы я знала, неужели бы не сказала? Как будто мне нужна вся эта головная боль!

Шеф, или правильнее будет сказать Мастер, некоторое время молча смотрел на меня, а потом сказал:

- Ладно, даю тебе на раздумье два дня, больше не могу...

- А что потом? - не удержалась от вопроса я.

- К сожалению, независимо от результата, финал известен, - развел он руками, - сама понимаешь, я не смогу тебя отпустить на все четыре стороны. Поверь, мне очень жаль, что для такой хорошей девушки все закончится так плохо.

- Да ладно, чего уж там! - мрачно отмахнулась я.

- Прощай, Сена, или нет, пока ещё до свидания.

Он вызвал одного из своих "верных сторожевых псов" и меня отвели в небольшую комнатку, больше похожую на кладовку, в которой ничего не было, кроме, простите, унитаза. Ничего, даже стула и окон. Я поняла, что именно здесь мне и предстоит провести эти два, скажем, не самых лучших дня в моей жизни. Я села на унитаз и задумалась. Побег исключался, наврать, что я знаю, где чемодан, тоже глупо, заставят показать место... А ещё шеф! Это же надо, столько лет проработать с ним под одной крышей, в одной команде, обожать его, как отца родного, считая самым лучшим шефом из всех шефов, и на тебе! Находясь все в том же оглушенном состоянии, я "переваривала" события и факты. Переварив их как следует, я почувствовала самую настоящую тошноту и, устроившись на унитазе поудобнее, начала вспоминать лучшие моменты моей попусту прошедшей жизни.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Я совершенно не представляла, что там, на дворе - утро, день или вечер. Мне казалось, что я просидела в этой комнате целую вечность. Я уже давно переместилась с унитаза на пол. Подо мною был холодный линолеум бледно-голубого цвета. Вдоволь наоравшись от голода, мой желудок наконец-то заткнулся, погрузившись в сонное отупение. Невероятная скука мучила меня даже больше, чем голод и жажда, хотя жажда, конечно, изводила порядочно, но напиться из унитазного бачка мне не позволяла гордость. В этой комнате даже взгляд не на чем было остановить, даже зацепиться не за что. На линолеуме я уже знала каждую черточку, каждую точку, а на потолке их и вовсе не было, там ничего не было, кроме одной единственной лампы, которая очень ярко и настырно светила.

Время от времени я засыпала, вернее, проваливалась в сон, но вскоре просыпалась снова. В один из таких сонных провалов, я услышала голоса. Сначала подумала, что они мне снятся, но потом поняла, что нет, это был голос Виктора и ещё кого-то. Они вошли в мою комнату. Я навострила уши, делая вид, что сплю.