Давай нарушим правила

– Нет. Их в ее крови не обнаружили. Коронер установил, что смерть наступила от естественной причины: у бедной девушки была аневризма одного из сосудов мозга. Во время фестиваля сосуд разорвался. После того, как несчастная провела несколько дней в больнице, ее отключили от системы жизнеобеспечения.

В голове Рэйфа теснились вопросы: «Почему Пенни не сообщили об этом? Почему позволили ей считать, что ее мать наркоманка, бросившая ее ради кайфа? Может, у Шарлотты не оставалось выбора, кроме как оставить своего ребенка под кустом? Вероятно, из-за кровоизлияния в мозг она чувствовала ужасную боль, или сознание ее было спутанно? Как бы все изменилось, если бы Пенелопа знала правду? Но почему ее скрыли? Какие скелеты в шкафу могут обнаружиться в этой семье?»

– Мне повезло, – продолжала Джули. – Я разузнала имя погибшей девушки. Ее звали Шарлотта Коллинз. Я решила связаться с ее семьей, но тут, в Локсбери, целая куча людей с такой фамилией. Сто тридцать семь человек! А эта Шарлотта к тому же могла быть не местной. Но когда я обзванивала Коллинзов в Локсбери, в одном случае, заметьте, реакция на том конце провода была очень странная: меня молча выслушали и бросили трубку. Номер принадлежит Дугласу Коллинзу. Он награжден орденом Британской империи за службу в полиции, а теперь у него какая-то важная общественная должность в муниципальном совете. Надо бы еще раз его прощупать.

– А вам не кажется, что вряд ли кому-нибудь понравится, когда его расспрашивают о смерти его ребенка?

– Но ведь это случилось тридцать лет назад, – искренне удивилась Джули. – Мне показалось, что родителям той девушки понравится, что о ней все еще помнят. Можно даже почтить ее память на фестивале, если я смогу еще что-то разузнать о ней.

– Я бы на вашем месте не стал этого делать. – Рэйф постарался продемонстрировать все свое очарование. – Пусть бедняжка покоится с миром.

– О… – Джули не отводила глаз от его лица. – Но разве вас не удивляет совпадение: умирает девушка, и тут же находят брошенного ребенка? Здесь должна быть какая-то связь, вам не кажется?

– Именно поэтому вы пытаетесь узнать больше о погибшей?

– Это единственная зацепка, которая у меня есть. О ребенке я не смогла ничего выяснить. Известно лишь, что девочке было, скорее всего, несколько дней от роду, да еще в новостях мелькнуло сообщение, что вскоре ее удочерили. Но осталось невыясненным, как ребенок оказался под кустом.

– Полагаю, семья, удочерившая малютку, не желает огласки. Может, стоит отнестись к их чувствам с уважением?

Но Джули, казалось, не слышала его.

– Вы знаете, сколько детей рождается в Великобритании? – У нее была привычка задавать вопрос и тут же самой на него отвечать. – Каждые сорок секунд рождается ребенок. Это – очень много детей. Даже если знаешь дату рождения, все равно нужно искать среди сотен имен. Но, знаете, что?

– Что?

– Вчера вечером я отыскала одну особу по фамилии Коллинз. Она родилась в Лондоне, но угадайте, какое имя матери написано в ее свидетельстве о рождении…

Рэйфу не хотелось гадать – он и так уже понял.

– Шарлотта, – прошептала журналистка. – Но это между нами, ладно? Я сохраню ваш секрет о песне, а вы сохраните мой.

– Так теперь вы разыскиваете ту дочь Шарлотты Коллинз?

– Спрашиваете! Но не все так просто. А что если после удочерения ей полностью сменили имя и фамилию?

– Но вдруг эта женщина и не подозревает, что она – приемный ребенок. Вы ведь можете разрушить семью.

– Она уже взрослая и, я уверена, нормально воспримет эту новость. Она даже сможет получить свои пять минут славы.

Рэйф встал. До сих пор у него не очень хорошо получалось сбить Джули со следа. Как же защитить Пенни? Ему так хотелось это сделать!

– Как вы уже сказали, это распространенное имя. Боюсь, вы напали на ложный след.

– Такого с журналистами не бывает, – лучезарно улыбнулась Джули. – Если зашел в тупик, значит, просто нужно попробовать потянуть за другую ниточку. Прямо сейчас займусь проверкой одного предположения. Спасибо за интервью. С нетерпением жду фейерверка.

* * *

Из офиса Рэйф отправился в ирландский паб, чтобы пропустить пару кружечек пива и обсудить с друзьями, стоит ли их группе вновь полным составом сыграть на фестивале одну-две песни.

Оттуда Рэйф решил позвонить Пенни, с которой обменялся телефонами. Нужно было предупредить, что Джули очень близко подобралась к правде, и извиниться за то, что не удалось сбить журналистку со следа. Но как это можно было сделать, когда она столько уже разнюхала?

Выйдя из шумного бара на улицу, Рэйф вынул сотовый и набрал номер Пенелопы. Но вдруг, когда уже начался дозвон, в голове вспыхнула мысль: наверное, нужно еще рассказать Пенни, что причина смерти ее матери – вовсе не наркотики. Разумеется, такие вещи не сообщают по телефону. Сбросив звонок, Рэйф сунул мобильник в карман и подумал: «Хорошо, что я знаю, где Пенни живет». Улыбнувшись, он вернулся в паб, размышляя о том, что чем дольше он тут задержится, тем выше вероятность, что Пенелопу он застанет уже в пижаме.