Давай не поженимся!

Вот это – именно то, что нужно для карьерного даже не роста – скачка.

Там, на корпоративе, она не стала сидеть и злобиться по поводу моего триумфа, нет. Наша Виолетта мгновенно разработала и осуществила план по уничтожению неожиданной конкурентки. Оказалось, что она неплохо владела ситуацией в отношении банковского заказа и смогла ввести в заблуждение Петровича.

И вот – тридцать первое декабря, толпы радостных людей вокруг, предвкушение праздника. Меня тоже ждут родители, но идти не хочется. Потому что веселиться нет желания, и мама сразу это поймет. И начнет приставать с расспросами, а я не хочу ее расстраивать. Зачем ей знать, что ее дочь – неудачница? Без работы, без денег, без перспектив…

Разумеется, сразу после новогодних праздников я начну искать работу, но их еще надо пережить, эти длинные запойные праздники, когда вся страна ест и пьет. И телевизор смотрит.

А мне что делать? Раньше я особо не заморачивалась, мы с родителями уезжали на дачу и там активно оздоравливались, очищая легкие от выхлопных газов мегаполиса. Там и мой день рождения обычно отмечали, с шашлыками и катанием на санках.

Но в этот раз я не хочу ехать. Как не хочу и праздновать Новый год.

Больше всего хочется запереться дома, отключить все телефоны и нареветься всласть. Все эти дни я старательно «держала лицо», сохраняя невозмутимость и спокойствие, но как же тошно, как же обидно! Да, большая часть нашего коллектива мне искренне сопереживала и сочувствовала, но были и остальные…

И злорадная победная улыбка Виолетты тоже была.

Правда, торжественная постановка меня раком у девушки сорвалась, что основательно подпортило ей триумф. Куделько не думала, что я смогу рассчитаться с фирмой так быстро, она ждала слез, истерик, унизительных выпрашиваний отсрочки.

Обломилось ей.

Но мне гораздо сильнее.

Как-то так у нас с мамой складывается, что падение в бездну отчаяния у нас происходит накануне одного из самых веселых, самых любимых праздников – Нового года.

А у меня еще и день рождения через неделю. И исполнится мне – бли-и-ин! – двадцать восемь лет. И что я имею к своим двадцати восьми годам? Браво, Варька, молодец – безработная, нищая, но очень принципиальная старая дева. Ни семьи, ни детей, ни друзей настоящих. Нет, приятелей у меня полно, а вот сблизиться, подружиться, довериться кому-нибудь до конца после той школьной истории я так и не смогла. Мне вполне хватало одной задушевной подруги – мамы.

Раньше хватало, потому что проблем особых в жизни не было. Но сейчас – сейчас к маме с бедой не пойдешь. Хотя я знаю – она поддержит, поможет, будет на моей стороне. А по ночам станет украдкой пить успокоительное. И смотреть на меня больными глазами, жалеть…

Господи, что же мне делать?!

Больше всего хотелось, чтобы прямо тут, прямо сейчас с неба свалился огроменный том с подробнейшей инструкцией на все случаи жизни Варвары Ярцевой. Я даже вверх посмотрела с надеждой.

Ничего. Только темно-серое, набрякшее снеговыми тучами декабрьское небо. Такое же депрессивное, как и я.

Фу ты, ерунда какая! Сама себя не узнаю – разнылась, скуксилась. Подумаешь – потеряла работу, все деньги и машину! Как говорил товарищ Карлсон: «Пустяки, дело житейское».

Ща быстренько найдем новую работу, начнем опять с нуля, каких-то пять лет фанатичного впахивания, и к тридцати трем годам у меня, возможно, снова появится машина и счет в банке.

И пустота вокруг.

Депрессия шумно высморкалась и устроилась поудобнее на моих плечах, явно собираясь ездить на мне как можно дольше.

Ой, не надо, не хочу! Надо срочно что-то придумать отвлекающее.

Я огляделась по сторонам и обнаружила, что стою прямо напротив входа в небольшой книжный магазинчик. А что, вполне подходящее место для борьбы с захребетником. Вернее, захребетницей – депрессия ведь баба.

Прошлась по рядам, пролистывая книги. Внимание привлек небольшой томик стихов. Чем привлек? Да уж не именем конечно – Анна Лощинина, совершенно незнакомым. Я, собственно, поэзией не очень увлекаюсь, современных авторов вообще не знаю. Книга привлекла меня оформлением, очень похожим на загубленный календарь – та же изысканная палитра.

Ну, и что пишет неизвестная мне лично Анна?