Давай ограбим банк

Вчера, в районе семи часов утра, приглашенный преподаватель Массачусетского университета, известный журналист Джереми Флемми высадил из машины Верену Вибек. Девушка была сильно искалечена. Все тело покрывали многочисленные ушибы и гематомы. Медик, с которым мы поговорили, сообщил, что девушка была не только жестоко избита, но и изнасилована.

Верена со своей подругой Зои Лански отправилась в центр Бостона за покупками. Возвращались девушки поздно вечером. В районе конечной станции метро на Верену Вибек напали. Где в этот момент находилась Зои, выясняет следствие. По всей видимости, девушку случайно обнаружил Джереми Флемми. Он и доставил ее в университет. Сейчас медики борются за жизнь девушки (Boston Globe).

Я прихожу в себя и падаю назад в свои подкрашенные снотворным мысли. Так продолжается какое-то время, пока я наконец не понимаю, что передо мной сидит детектив и выжидательно смотрит на меня. Я постепенно начинаю чувствовать топящую меня боль, которая медленно и верно проникает в каждое доступное ей нервное окончание.

— Итак, мисс Вибек, вы утверждаете, что это сделал Джереми Флемми.

Да. Утверждаю.

Лишь спустя пару месяцев я пойму, какую ошибку совершила.

А тогда я рассказываю детективу все, что запомнила в тот день. Джерри с камерой и парень с татуировкой на руке. Это же ведь особая примета, правда?

— Такая особая примета у каждого второго в этом районе, — бормочет детектив. Через пару часов ко мне заходит врач и говорит, что ко мне посетитель. Я киваю. Врач мнется, не зная, что делать. Из-за его спины выходит Джереми.

— Как ты себя чувствуешь? — заботливо спрашивает он и присаживается на край кровати. Врач выходит и закрывает за собой дверь.

— Зачем ты пришел?

— Я спросил, как ты себя чувствуешь? — уже совсем другим тоном спрашивает он.

— Лучше не бывает.

— Послушай, я решил подарить тебе шанс. Если ты не явишься на заседание суда и исчезнешь из города, я готов сделать вид, что тебя не существовало.

— А если явлюсь?

— Не явишься, поверь мне. Для меня ты умерла, и я хочу, чтобы так и оставалось. Если я когда-нибудь узнаю, что ты еще жива, я тебя уничтожу. Поняла?

— Нет.

— Поняла. Я же вижу. Тебе сейчас плохо? Будет намного хуже.

— Ты не переизучал маньяков?

— Маньяки — просто тщеславные ублюдки. Я свои амбиции и так удовлетворяю. Просто хорошо воспитан. Моя девушка либо со мной, либо мертва. Бывших не бывает.

Он вновь цепляет на лицо заботливую улыбку и прощается. Желает скорейшего выздоровления. Флемми недооценил меня. В тот момент я действительно полна решимости уничтожить его.

Вечером решаю позвонить домой. Уже слышу характерные гудки скайпа, когда замечаю свое отражение на черном стекле экрана. Судорожно отключаю камеру. Отвечает отец. Выглядит он неважно. Мы говорим ни о чем. Я вру, что попала в вирусную больницу и неделю провалялась с высокой температурой, но теперь все хорошо. Спрашиваю, как там мама. Отец вдруг замолкает на минуту. Его лицо сейчас напоминает посмертную маску. Затем его губы начинают шевелиться, но никаких звуков я не слышу.

— Дочка… Она умерла. Неделю назад скончалась на месте. Авария… — глухо забивает отец крышку моего гроба.

В палату заглядывает врач и настороженно наблюдает за происходящим. Я не знаю, что должна делать. Не знаю. Не знаю. Не знаю…

Врач аккуратно берет у меня из рук планшет, спрашивает, что случилось, и подкручивает капельницу на максимум. Сознание не стоит того, чтобы в него приходить. Этот мир… В нем больше не осталось ничего хорошего, понимаете?

Когда мне вновь позволяют прийти в себя, я узнаю о том, что видео с изнасилованием меня распространили по всему университету.

До меня вдруг доходит, что я ни разу так и не видела в своей палате никого, кроме врачей. Спрашиваю, что случилось, и оказывается, что все решили, что я оклеветала Джереми.