Давай переживем. Жизнь психолога-спасателя за красно-белой лентой

«Скорая» даже не отъезжает, и медики проводят реанимационные мероприятия на месте. Через какое-то время человек в белом халате тихо, на выдохе, произносит короткое слово «всё». Мужчина погибает, его лицо обретает какие-то угловатые черты и становится совершенно неузнаваемым. Мои мысли о том, что приедет «скорая», мужчине зашьют рану и через время он снова выйдет на работу, тоже обретают такие же угловатые черты и тоже погибают. Так погибают человек и мысли о его спасении.

Кто-то приносит коньяк, мы разливаем его каждому в чашку с кофе, но я не могу сделать ни одного глотка. Вроде подношу чашку к губам, но глоток сделать не могу – мешает какой-то ком в горле. Могу говорить, но глоток сделать не могу. Спазм.

Вечером иду домой и думаю о том, как устроена жизнь: утром я беседовал с человеком, а уже днем этот человек погиб у меня на глазах, как мы ни старались его спасти. Иду через дворы соседских домов. Иду, как обычно, все тем же маршрутом, и сам день вроде такой же обычный, как и маршрут через дворы, только вот в этот день погиб человек.

Второй случай гибели человека происходит прямо в черте города, на одной из улиц – банальное ДТП, столкнулись ГАЗель и легковой автомобиль, который значительно превысил скорость и влетел в малотоннажник. Я случайно оказываюсь рядом сразу после столкновения. Водитель ГАЗели, понятное дело, целый, только чуть прихрамывает. Из легкового авто уже достали двух пассажиров, водителя зажало искореженным металлом. Пытаемся оторвать деформированные двери – водитель начинает терять сознание, и его нужно срочно извлекать из машины. Кто-то из прибежавших на помощь отсоединяет аккумулятор разбитого автомобиля. Кто-то другой, не такой сообразительный, как тот, что отсоединил аккумулятор, решает закурить – кричу на него, чтоб убрал огонь или отошел в сторону. Кстати, при ДТП все время кто-то из подошедших на помощь пытается закурить. Конечно, без злого умысла, скорее, просто на автомате, действуя по привычной схеме: стресс – сигарета. Курение – это тоже копинг-стратегия, но на самом деле неэффективная.

Пока уже человек шесть разрывают кусок металла, который раньше был дверью, чтобы вытащить водителя, я иду к двум пострадавшим – они лежат рядом на асфальте. Первый пострадавший – девушка. Она в сознании, лицо разбито. Задаю характерные вопросы типа «как зовут?» – реагирует, отвечает, просить пить, и кто-то тут же приносит бутылку минеральной воды. Беру на себя роль старшего и запрещаю пострадавшей пить воду – можно только смочить губы. Дело в том, что если дать питье человеку с повреждением органов брюшной полости, то это приведет к летальному исходу, смерти. Я не знаю, повреждены или нет внутренние органы пострадавшего, поэтому, во избежание лишних рисков, запрещаю давать ей питье. Девушка закрывает глаза. Кроме того, что нельзя давать пить, также нельзя давать уснуть – если есть черепно-мозговая травма, то сон может привести к таким же последствиям, как и питье. «Не спим! Не спим!» – похлопал по щекам, девушка открыла глаза. Говорю ей, чтоб потерпела еще чуть-чуть, «скорая» едет, нужно только потерпеть.

Важно: оказывая помощь пострадавшим, первым делом проверьте, вызвал ли кто-нибудь «скорую».

Иду ко второму пострадавшему. Это парень. Я понимаю это только по его одежде, так как лица у него нет. Он лежит и шевелит руками. Пока еще дышит.

Приехали спасатели и две машины «скорой». Одна сразу увезла пострадавшую девушку, во вторую погрузили парня. Машина с парнем осталась стоять на месте – плохой признак. Спасатели оперативно извлекли из груды металла водителя.

Когда я подошел к «скорой», парень уже «ушел». Несколько минут назад он еще шевелил руками в воздухе, когда лежал на асфальте, а еще часом раньше он ехал куда-то по своим делам. Сейчас он уже мертв.

По статистике, 70 % смертей при ДТП связаны с неграмотными доврачебными действиями или бездействием очевидцев. Меня всегда удивлял, а часто даже злил тот факт, что если пять-семь очевидцев спешат помочь, то десять-двадцать просто снимают все это на телефон.