Давай поспорим? (СИ)

Когда мы подъехали к моему дому, в своей голове я уже прокрутила несколько сценариев нашего с ним расставания. Нет, я не была наивной девушкой, которая не понимала, что это затянувшаяся пауза в нашем общении — обычное дело. В воздухе витала некая недосказанность. На языке так и вертелся вопрос: почему? Но я его не задала, давая Роме время и пространство.

И только оказавшись у подъездной двери, Рома нарушил свое молчание.

— Настя, — тихо начал Рома, — спасибо тебе, — но звучит как прощание. Нет, нет, я не готова пока с ним прощаться.

— Всегда пожалуйста…

— Мне правда было сегодня хорошо с тобой. Легко и хорошо, что бы ты сейчас не надумала, — первая улыбка коснулась его губ.

И от этого хотелось летать. Будто маленькие белые крылышки прорезались и начали порхать. Он взял меня за руку и легонько погладил подушечками пальцев мою ладонь, которая была такой крохотной в его руке. От этого невинного и нежного движения, ноги, что так крепко держали меня на земле, подкосило, а табун мурашек ринулся по моему тело от того места, которого Рома касался. Но все это было слишком ново для меня, слишком трепетно и чувственно. Готова ли я к этому? Да, с ним — да. Но мне нужно еще немного времени, чтобы к этой мысли привыкнуть. Как оказалось, мое тело отвечает быстрее, нежели мои мысли.

— Спокойной ночи, Рома.

Но стоило мне сделать шаг в сторону подъезда, как его рука крепче ухватила мою, чтобы мне пришлось бы просто ее вырвать. А я не могла. Не хотела и не могла. А потом он одним сильным жестом впечатал меня в свою грудь, что весь воздух разом вышибло из моих легких.

Рома пристально вглядывается в мое лицо. Он опять рассматривает мои конопушки. Надеюсь, теперь он их не считает. Сегодня я в линзах и наши взгляды пересекаются без всяких преград. Его глаза, которые в полумраке кажутся темно-серыми с каждой секундой становятся все темнее, что через какие-то секунды я перестаю видеть радужку.

Его губы накрывают мои. Жесткие на вид, оказались очень мягкими и нежными. Либо он вкладывал в этот поцелуй больше нежности, чем хотел.

Вот только с каждым движением его губ, сила нарастала, пока он не начал сминать мои губы в страстном и каком-то животном нетерпении. А когда я впустила его язык к себе в рот, и он уже сплелся с моим в каком-то бешеном танце, я четко уловила как начала тихо постанывать.

Он меня целует. Рома меня целует. Это уже мало походило на невинный, подростковый поцелуй. Это стало похоже на прелюдию. На прелюдию к сексу. Сильному, властному, бешеному и безудержному слиянию двух тел, пока оба не достигнут полной разрядки. Я уже отчетливо ощущаю, как его член упирается мне в живот, а Рома все не прекращает терзать мои и так уже изрядно пострадавшие губы. Он только усиливает напор, лаская своим языком каждый миллиметр моего рта. Еще минута и он просто подхватит меня под ягодицы и прижмет к стене. К этой обшарпанной, старой и грязной стене.

Мне удается отстраниться от него и своими маленькими ладошками дотронуться до его лица и заставить посмотреть мне в глаза. Он смотрит на меня абсолютно затуманенным взглядом, с такой похотью и жаждой в глазах, что на мгновение мне становиться страшно: что, если он не остановится?

— Рома, — зову я его не своим голосом, — мне пора…

— Да, конечно, — хрипло ответил он, — прости…

“Бл*ть!” — все, что услышала я, перед тем, как дверь подъезда закрылась за мной.

Глава 9.

Рома.

— Рома, можно? — спросил в дверях начальник службы безопасности.

— Да, Толь, заходи.

— Я по поводу той девочки, про которую ты попросил все узнать.

— Ну наконец-то! Что-то ты долго…

— Ну извини, не все делается по щелчку пальцев.

— Ладно, давай сюда.

Как только дверь за ним закрылась, я прикрыл глаза и откинулся на стул: слишком напряженные выдались дни. Так хочется сделать маленькую передышку.

Ну, так что мы имеем? Райнова Анастасия Владимировна, 24 года, исполнилось месяц назад. Близнецы. А эта информация мне зачем? Ну, Толян… Сейчас в академическом отпуске. Специальность — бухгалтерский учет и аудит. Идет на красный диплом. Неплохо, Каренина. Награждена различными грамотами за успехи бла-бла бла… Это пропускаем.

В соцсетях особо фоток нет. Хотя вот эта классная. На какой-то вечеринке. То, что задница у нее отменная, это я и так видел. А тут еще спереди есть, что потрогать. Двоечка, конечно, но, могу поспорить, упругая и хорошенькая. Хм… Еще с длинными волосами. Красивая, черт.

Дальше… Болела ветрянкой в … Толян, что б тебя. Нахрена мне знать, в каком возрасте у нее была ветрянка? ОРВИ, Грипп, перелом без смещения левой кисти. Как ты так умудрилась, Каренина?

Родители. Отец Райнов Владимир Константинович, умер семь лет назад. Авария. Мать Райнова Марина Александровна. Болезнь… левое предсердие… требуется операция… Германия…. Необходимая сумма… Бл*ть!