Давай разберёмся (СИ)

Наверное, Гарри должен был заметить убранство комнаты: классическую обстановку, камин, голубые портьеры и фотографии на стенах, но смотрел он только на Гермиону. Такую привычную и родную, по-домашнему уютную.

Уткнуться ей в плечо и уснуть. Наверное, для счастья ничего больше и не надо.

Она суетилась вокруг него: влила в рот Бодроперцовое зелье, накрыла его голову полотенцем и всё время причитала:

— Я увидела тебя в окне. Ты мог простудиться! Почему ты сразу не постучал? О чём ты вообще думал, стоя под дождём. Завтра же такой важный день!

Она вдруг замерла и подняла его лицо к себе.

— Гарри, что-то случилось? Шрам болел?

— Нет, нет, — он медленно сложил влажное полотенце и убрал на спинку дивана. — Ничего такого. Наверное что-то случилось, но я пока не могу понять, что именно. Вот и пришёл выяснить. Ты не против поговорить? — он с надеждой взглянул на чистое заспанное лицо и копну кудрявых каштановых волос, обрамляющих его.

Гермиона посмотрела на настенные часы, внутри которых словно распустился живой жёлтый цветок.

— Вообще-то уже поздно и завтра свадьба, но если тебе нужно, то давай, конечно, поговорим.

Она умчалась на кухню, и Гарри пошёл за ней. Гермиона включила приглушённый свет над плитой, от чего в комнате стало очень уютно и даже, можно сказать, интимно.

Гарри не знал, почему именно это слово пришло ему на ум и не отпускало, пока Гермиона завязывала узлом тяжёлую массу волос и ставила чайник.

— Чай или кофе?

— Да, как-то уже привык к чаю.

Только его и удавалось пить в лесу, собирая разную траву и коренья.

— А я кофе никогда и не пила, — сказала Гермиона, не отрываясь от своего занятия.

— Я помню, он плохо влияет на зубы.

Гермиона с улыбкой на него посмотрела и кивнула, подтверждая его слова.

Пока она стояла спиной, он думал, с чего собственно начать разговор, как объяснить ей то, что у него на душе и в сердце. Все его сомнения, и страхи, и желания. Он всё-таки решил начать с главного.

— Тебе не кажется, что свадьба - это поспешное решение?

Она замерла на мгновение, но продолжила делать чай, а вскоре обернулась и поставила две большие чашки с рисунком котов на стол. Сходила за крекерами с мёдом и пододвинула всё это Гарри.

— Ешь.

Он с наслаждением обхватил чашку двумя руками, вдохнул запах мяты и сделал обжигающий глоток.

— Как же хорошо, я так скучал по твоему мятному чаю.

— Ты же знаешь, что можешь приходить и пить его здесь в любое время, — усмехнулась она и внимательно на него посмотрела. — Что тебя тревожит? Я думала, ты согласился с решением Кингсли?

Гарри подумал, что теперь вообще вряд ли сможет вот так разговаривать с Гермионой, тем более ночью и положил раскрытую ладонь на стол, пытаясь быть ближе к ней. Она без промедления вложила туда свою руку, и он привычно почувствовал это. Тепло и лёгкие отголоски тока бьющего в самое сердце.

Она улыбнулась и другой рукой поднесла чашку к губам, подула и сделала глоток.

— Я понимаю все аргументы, которые он привёл и понимаю желание Джинни, но мне не нравится, что мной опять манипулируют, — заговорил Гарри взяв себя в руки.

Гермиона сильнее сжала его ладонь и сделав ещё один глоток, облизнула губы.

Гарри проследил за этим движением и его как громом поразило. Он почувствовал, как импульсы из сердца медленно уходят в самый низ, сосредотачиваясь в чреслах. Он даже не думал никогда о ней в таком ключе, а теперь вот…

— Мы в ответе за тех кого приручили, — вдруг сказала Гермиона, и Гарри стряхнул наваждение, помотав головой.

Чёрт, и почему это раньше такого не было?

— Ты про слабое население Британии? — спросил Гарри, отгоняя непрошенные мысли. — Которое и палочку не могло поднять, спрятавшись по углам?

— Да, Гарри, — медленно произнесла она и скривила губы. — Про тех, кто понадеялся на подростка и его друзей.

— И ради этих крыс мы должны чем-то жертвовать? — он со стуком поставил чашку на стол.

— Ради этих, как ты выразился, крыс мы год гонялись за собственной тенью, до сих пор не могу себе простить, что мы не прятались в магловских отелях. Там бы нас точно не стали искать.

Гарри расширил от удивления глаза, раскрыл рот и закрыл его. Прикрыл глаза и раздражённо сжал челюсти.

Идиоты.

— Невероятно, а для чего было всё это… Лишения, голод, страх.

— Теперь я могу только предполагать, — пожала она тонкими плечиками, — что нас чему — то учили.

— Но как…

— Гарри, — вымученно улыбнулась Гермиона. — Ты никогда не был сведущ в окклюменции, как впрочем и я, и Рон. Нас просто подвели к тем решениям, которые были нужны. Ментально. Скорее всего.

— Снова манипуляция?

Она усмехнулась и выпила оставшийся чай.

— Конечно, причём если подумать, то с самого первого курса.

— Наверное сейчас уже глупо жаловаться?

— Это верно. Ты допил? Я уберу, — сказала она, забрала его пустую кружку, поставила в раковину пустые кружки и взмахнула палочкой, чтобы посуда сама помылась. — Что было, то было.

— Тогда вернёмся к вопросу, который я задал с самого начала.

Гарри встал и потянул Гермиону в гостиную. Они сели на диван, не расцепляя рук.

Слишком близко.