Давай забудем друг друга

Круто развернулась на каблуках, больше не желая продолжать этот дурацкий разговор.

Тарасов не был бы собой, если бы взял и отпустил. Молча направился следом за мной. Пыхтел от злости, будто паровоз, но тупо шел рядом. И ни на секунду не выпустил из поля своего зрения. Хотя на него пробовала вешаться Филатова и прочие золотые девочки строили глазки, но он двигался напролом. За мной.

– Мира. – Его пальцы с нежностью касаются моего запястья.

Все тело пронзает током. Я забываю, как дышать. Он чувствует мою слабость, поэтому и переплетает наши пальцы еще крепче.

– Давай отведу тебя на второй этаж. Успокоишься, выпустишь пар.

– Мне лучше уехать.

Попыталась вырвать свою руку, но Ник не позволил этого сделать. Гладил подушечками пальцев по ладошке, успокаивал. Ломал мою броню, пробуя пробиться под толстый слой льда. Вот только я этого больше не хотела.

Неудачно наступила на самый край ступеньки и соскользнула прямо в его объятия. Руки Тарасова сомкнулись на моей талии. А губы в ту же секунду впечатались в мои. И пока я ошарашенно хлопала глазами, он уже подхватил меня, крепко сжав за ягодицы, и прижал спиной к перилам, усадив на них. Так что наши лица оказались на одном уровне…

Да, Ник всегда любил экстремальное времяпровождение.

– Эй! – ахаю я, прижимаясь к нему. – Ник! Нет! Я сейчас свалюсь!

– Держу тебя, малышка, – смеется он в мои губы, а потом впивается в них новым поцелуем. Голодным, жадным, неудержимым…

Он знает, что я боюсь высоты. Знает, гад! Не понимаю, почему так бешено колотится сердце. То ли от моей навязчивой фобии, то ли от выброса адреналина в кровь, то ли от его губ. Настойчивых, решительных, таких сладких!

Всего несколько секунд сумасшедшего беспредела, а потом этот невозможный бэд бой вернул меня с небес на землю и улыбнулся, будто настоящий Чеширский кот. Впрочем, вернее будет сказать, оскалился. А у меня коленки подогнулись, пол ушел из-под ног, и все тело задрожало от какой-то приятной слабости.

– Голова кружится, – держась одной рукой за перила, стараюсь лишний раз не смотреть на Ника.

– Так хорошо целуюсь?

Он заботливо заправил мне за ушко выбившийся из прически локон. Ток между нами достиг наивысшего напряжения. С этим надо было что-то делать, пока все не дошло до запретной черты, через которую я поклялась впредь никогда не переступать.

– Придержи коней. – Я пытаюсь выровнять дыхание, но все равно трясусь, как после поездки на американских горках. – У меня акрофобия, дурак.

– Значит, на карусельках тебя не покатать, Князева. Весь кайф обломала.

– Каких еще карусельках? – Поднимаю на него взгляд.

Ух, как он смотрел! Тушите свет!

– Кино, на мой взгляд, слишком банально. Целоваться на последнем ряду такое себе удовольствие.

– Тарасов! – Я вспыхиваю, словно спичка.

– Мир, пойдем на свидание, а? – спрашивает он и тянется ко мне своими клешнями наглыми, чтобы опять облапать, где только ему вздумается.

Беспринципный! Самовлюбленный!

Решил, что ему все нипочем и море по колено. И Князева к ногам упадет, на раз-два.

– Почему бы тебе не позвать другую? Ты же у нас любую можешь…

– Могу, – улыбается он, поправляя на моем плече тоненькую бретельку бра, скользя взглядом по разорванному верху платья. – Но не хочу.

– А я не хочу, Тарасов… видеть тебя. Как же ты не поймешь?

– Князева, себе не ври. – Он окидывает меня взглядом, обещающим большие проблемы. – Ты будешь со мной.

– По-хорошему или по-плохому? – нервно смеюсь. – Да, ты можешь купить абсолютно все, Ник. Но послушай меня внимательно и попробуй впитать полезную информацию. Я. Тебя. Не хочу.

Вот только тогда я еще не знала, что играю с адским огнем…

Глава 6 Выбор

Мира

Солнце беспощадно слепило глаза, и они незамедлительно начали слезиться. Первые несколько секунд своего вынужденного пробуждения просто тупо не понимала, что происходит и где я нахожусь. Уже после, когда чья-то наглая конечность сжала мою ягодицу, а затем нежно прошлась вверх по спине, стало как-то не по себе. Я не привыкла просыпаться прижатой к горячему, крепкому и совершенно точно обнаженному мужскому телу… тем более чтобы меня лапали с утра пораньше.

Божечки!

– Доброе утро, – Тарасов продолжает активно наглаживать мою задницу. – Как спалось?

О нет!

Ошарашенно смотрю на него, в кровь кусая губы, и слова не могу сказать. Почему из всех на земле именно он? Мне хотелось бормотать про себя слова спасения и все известные молитвы, только за свою жизнь я, к несчастью, выучила их не сильно много.

Это же чистый ад! Самый настоящий.

Пожалуйста! Пожалуйста, пусть окажется, что у нас ничего не было! Я ведь просто не переживу, если…

Так, надо в темпе вспомнить, что произошло вчера. Попытаться как-то восстановить в памяти достоверную хронологию событий. Не могла же по я доброй воле лечь с Никитой Тарасовым в одну постель? По крайней мере, не в ясном уме и трезвой памяти. Да скорее я на полу вырубилась бы, чем с ним.

– Не трогал, Мира. Выдохни, – улыбается довольно этот невозможный гад. – Иначе бы ты все запомнила, проснулась бы с сорванным голосом и точно не смогла бы поднять свою аппетитную попку.