Давид. Обретая корни

— Ты можешь выйти замуж за меня. Я старше, а Андрей может остаться с нами, — предлагаю я.

— Это нечестно! Я тоже хочу жениться! — ворчит Андрей, скрестив руки на груди.

— Боже, Марк! Держи своих сыновей подальше от моей дочери! — рычит отец Венеры, вставая рядом со мной.

Папа смеется и, кажется, даже подмигивает мне. Я быстро встаю и пинаю отца Венеры по ноге.

— Она нам нравится, — рычу на него. Я умею хорошо рычать. Мама говорит, что я рычу не хуже папы.

— Ага! Она нам нравится! — повторяет за мной Андрей, целует Венеру в щеку и крепко обнимает. Я стою рядом с ними и слежу за ее отцом, если он вдруг подумает обидеть моего младшего брата.

— Еще не хватало, чтобы кто-то из них похитил ее, когда они вырастут! — ворчит тот.

— Давид, на твоем месте я бы не подавал им никаких идей, — папа снова смеется. — Они быстро схватывают!

— Она наша! — объявляю я громко.

— Угомони своих сыновей, Марк! — рычит дядя Давид в ответ. И его рычание даже громче, чем у папы. Но папа говорит, что мы никогда не должны показывать страх, поэтому я стараюсь этого не делать. Когда он обходит меня, пытаясь взять Венеру, я быстро встаю перед ней, преграждая ему путь.

— Максим, все никак не определю, у тебя характер твоего деда или все же отца? — он смотрит мне прямо в глаза, но я не отступаю.

Андрей присоединяется ко мне и тоже старается одарить отца Венеры злобным взглядом. У него не получается такой злой, как у меня. Мне придется его научить.

— Ты маленькая копия своего деда, но с характером отца! Гремучая смесь! — бормочет дядя Давид.

Теперь папа смеется еще громче.

— Марк! — настаивает отец Венеры.

Папа кладет руку мне на плечо, а другую на плечо Андрея.

— Идите ко мне!

— Папа! Мы ее не оставим, — возражаю я.

— Что нас ждет, когда ты подрастешь, Максим? — качает головой дядя Давид. Он ухитряется обойти меня и поднять Венеру на руки. А я ненавижу себя за то, что такой маленький.

Папа продолжает смеяться, но наклоняется и обнимает нас с Андреем, пока мы смотрим, как Венеру уносят все дальше.

Ее красивые волосы подпрыгивают с каждым шагом ее отца. Он прижимает ее к груди, а она оглядывается через плечо на меня, Андрея и папу. Она все еще держит динозавра. Но потом разжимает пальчики с улыбкой и он падает на землю.

— Я выйду замуж за вас обоих, — заявляет она, и мой брат с визгом бежит за своей игрушкой. А я чувствую себя таким счастливым.

— Боже! Я больше никогда не приведу ее к вам в гости, Марк. Чему ты учишь своих парней? — дядя Давид бормочет что-то еще, а папа смеется еще громче, когда Венера посылает нам воздушный поцелуй.

* * *

Еще пять лет спустя

Марк

— София! Что случилось на этот раз? — обнимаю ее рукой за шею, и ее лицо сразу смягчается. — Максим опять что-то натворил?

— Не только Максим. Они оба сводят меня с ума.

— Но Андрей же спокойный мальчик.

— Андрей во всем стремиться подражать Максиму, — хнычет она.

— София, успокойся, — говорю ей, нежно обхватывая ладонями ее лицо и притягивая к себе.

— Тебе легко говорить. Когда я согласилась выйти за тебя замуж, я не знала, что у меня будет два мальчика, которые будут точной копией их отца. Сегодня в школе им опять сделали выговор, — признается она.

Не могу скрыть улыбку. Мои сыновья — чертята, и они могут заставить Софию поседеть раньше времени.

— Марк! Это не смешно! — она пытается отстраниться от меня, но я не позволяю.

— Что они сделали на этот раз? — притягиваю ее к себе.

— Они пошли за Венерой в женский туалет в школе.

Я хмурюсь, обдумывая ее слова.

— Им сделали выговор за это?

— Нет. Венера побежала туда в слезах, так что они хотели проверить, как она.

— Что ж, это звучит не так уж плохо. Почему она плакала?

— Все дело в том мальчике из параллельного класса. Он придирался к Венере и обзывал ее из-за брекетов.

— И это все? — если бы Венера была моей дочерью, я бы научил отца этого мальчишки, как обуздать своего сына.

Тянусь к ее губам, когда она вдруг продолжает:

— Андрей разозлился, когда Венера рассказала ему обо всем, — говорит она со вздохом. — Он нашел того мальчика и заступился за Венеру. Но тот толкнул Андрея, и он упал.

— Вот тогда-то и вмешался Максим, — бормочу сам себе, зная, что Максим срывается, когда кто-нибудь обижает его младшего брата.

— Нет, он не вмешался, — вздыхает она, а я смотрю на нее вопросительно, потому что это что-то новенькое.

— Он не заступился за брата? — не могу скрыть разочарования в своем голосе. Я учил своих детей, что они всегда должны держаться вместе. Семья всегда помогает друг другу.

— В этом не было необходимости. Андрей встал и ударил обидчика в ответ, — София хмурится, когда видит, что по моему лицу расползается гордая улыбка.

— Марк, ты не можешь гордиться тем, что Андрей ударил другого ребенка!

— Еще как могу. И ты тоже. Мы так долго пытались вытащить нашего сына из скорлупы. Он слишком застенчив. Ему нужно научиться постоять за себя. Так вот почему им сделали выговор?

— Нет. Не из-за этого. За это им сделали замечание.

— А в чем разница?