Давно закончилась осада…

Коля чуть не сказал, что «в конопушках главная твоя красота», но сильно застеснялся и засопел. И быстро спросил про другое:

— А тот осколок с кентавром ты где-то здесь нашла?

— Вон там…

В давние времена скальный обломок в сажень ростом скатился с обрыва и застрял на пляже в двух шагах от воды.

— Я под камнем рылась в песке и вытащила… Даже и не ожидала такого…

— Давай еще пороем…

— Давай!

И дальше случилось… ну, просто небывалое! Сидя на корточках, они с полминуты путались руками, подкапывались под камень-великан. Потом пальцы их разом нащупали твердый неровный краешек. Потянули…

Черепок был с половинку Сашиной ладони.

Он был с рисунком…

Не просто с рисунком, а… у обломанного края различим был крепкий лошадиный круп с пышным хвостом и ногами, а справа от него — тонконогий кентавр-жеребенок. Он стоял как бы поодаль и виден был целиком. В пол-оборота к зрителю.

— Ух ты-ы… — тонко сказал Коля. Он и Саша сдвинулись над находкой висками, и Сашины завитки защекотали Колино ухо. Но сейчас это не вызвало у него никаких особых чувств. Он смотрел только на кентаврёнка. Тот стоял спокойно, однако в каждой его жилке ощущалась готовность в любой миг сорваться с места и помчаться по степи. Степь была оторочена по нижнему краю квадратными завитками орнамента… — Саш, это ведь половинка того… что ты мне подарила…

— Ой… тебе так кажется?

Она совсем вблизи глянула ему в глаза своими зрачками-смородинами. То ли с тревогой, то ли… с лукавством.

— Не кажется, а точно! Я же помню излом!.. — Коля положил черепок на колено, пальцем провел на кромке. — А это — часть кентавра, который тянет за руку мальчика…

— Правда похоже… Коля…

— Что?

Саша чуть улыбнулась. Ноготком тронула кентаврёнка.

— Погляди, он на тебя похож.

— Не выдумывай… Здесь и лица́-то не разглядеть.

— Зато волосы. И еще это…

— Что?

— Твоя прыгучесть…

— Ох, Сашка… — Он сделал вид, что рассердился.

Она не поверила.

— Похож, похож… Это, наверно, сын большого кентавра. А тот кентавр, на твоем черепке, зовет мальчика, чтобы они подружились…

— Саш… — насупился Коля. — Но так ведь не бывает.

— Думаешь, кентавр и человек не могут подружиться? Они же оба мальчишки.

— Я не про то. Не бывает таких совпадений. Чтобы сперва один черепок, а через год — его другая половинка… — И он строго глянул Саше в лицо: «Признавайся. Этот осколок был у тебя раньше и ты подсунула нарочно, чтобы получилось чудо!»

Но она сказала спокойно (может, чересчур спокойно?):

— А чего такого? Вся посудина пряталась, наверно, здесь в песке. Потом камень скатился и раздавил ее. Вот и находим по кусочкам…

— Тогда давай еще!..

И они несколько минут подрывались под камень с энергией перепуганных землероек. Но отыскали только два крошечных осколка со следами орнамента.

— Если бы спихнуть камень… — вздохнула Саша. Но для этого нужен был циклоп Полифем из мифа про аргонавтов.

Они сели, прислонившись к бугристой каменной грани. С теневой стороны известняк был прохладным.

Коля опять положил осколок на колено.

— Теперь-то они уж точно подружатся, — с довольным вздохом сообщила Саша.

— Почему?

— Ну как же! Ты этот черепок тоже вставишь в рамку, вплотную к тому. Вот он… — Саша опять тронула кентавренка, — и мальчик окажутся рядом…

— Нет, что ты! Я сделаю отдельную рамку, ты это повесишь у себя!

— Зачем?!

— Ну… зачем. Так будет правильно. Хорошо…

— Это, может, мне хорошо и тебе. А ему?.. — на сей раз она коснулась лошадиного крупа. — Думаешь, радостно быть разделанным напополам?

«А ведь и правда!»

— И мальчишки тогда не сбегутся, — тихо добавила Саша. — И вообще…

— Что вообще?

— Это же довесок к подарку, вот и все…

Это было конечно не «все». Оба понимали, но говорить про такое неловко. И Коля сказал:

— Тогда я попрошу Женю, пусть нарисует, будто оба черепка вместе. И вставлю это в рамку. Для тебя.

— Ладно, — шепнула Саша.

Потом они минуты три сидели молча. Коля вдруг ощутил, что ноги-то, оказывается, изрядно устали. Коля их вытянул и, нагнувшись, начал тереть от щиколоток до колен.

— Притомился? — заботливо сказала Саша.

— Гудят немного, — честно признался Коля. И пошевелил пальцами.

— Можно уже и домой. Обратный путь короче, потому что без задержек…

— Ага… Только давай еще посидим.

Сидеть было хорошо. Коля прислонился к камню затылком и смотрел на обрывы. Солнце давно уже перевалило свою верхнюю точку и наклонными лучами освещало скалы из-за ломаной кромки. От камней, торчавших в слоях известняка, падали на желтые отвесы косые тени. Они были похожи на синие перья. Частые и словно приглаженные в одну сторону взмахом неслышного ветра.

— Саша, смотри, сколько синего на желтом…

— Чего?

— Я про тени… Они же синие. И вон их как много. По всем скалам…

— Ой, правда. Я раньше не замечала…

— Наверно, это не всегда, а только в такой вот час… Смотри, похоже, что вот-вот все кругом станет синее.

Правда, казалось, будто высоченные берега захлестывает бесшумный ультрамариновый листопад.

— Саш… Я понял!

— Что?

— Это та самая Синекаменная бухта! Где прятался «Македонец»!

— Ой… да ну…