Давным давно

Отвёл взгляд, опустил голову и принялся дальше изучать собственные руки. Нет, он-то всегда знал, что брат жив, до того самого момента, пока однажды ночью не смог проснуться, самостоятельно вырваться из кошмара, навеянного одной из самой чёрных ночей в его жизни, метался в холодном поту в постели своей спальни родового замка и в ужасе выкрикивая имя брата. В ту ночь на крики к дверям его комнаты сбежалась вся прислуга, находящаяся в доме во главе с местным кузнецом. Когда всё же удалось выломать на первый взгляд неприступные дубовые двери, он открыл глаза и, всё ещё находясь в состоянии между сном и бодрствованием, выдал обеспокоенным родителям, что Исидора больше нет на этом свете. Мистическая, почти ментальная связь между близнецами так просто никогда сама по себе не разрывается, если, конечно, одна из сторон по собственному желанию не рвёт её с помощью специального ритуала или же кто-то в этом не помогает. «Что же случилось? Что или кто заставил тебя отказаться на целых 20 лет от своей семьи, от своих друзей, от прежней жизни? И как случилось, что самое ценное тебе оказалось некому доверить, кроме меня?»

Илиодор дёрнулся, обвёл усталым взглядом присутствующих, кивнул, делая вид, что будто бы слышал всё то, что только что было сказано, и снова погрузился в свои нелёгкие мысли. «Да кто все эти люди? Если бы не ребёнок на улице, ноги бы моей здесь не было сегодня! Кстати, о ребёнке…» Он невольно улыбнулся. Ничего больше в этой жизни он не мог бы так сильно желать, как то, что он только что получил, как щедрый подарок, как дар, как благословение, неожиданно примирившее его со всеми прошлыми обидами на своего близнеца. Что же заставило брата сделать опекуном своего единственного ребёнка человека, которого он не только не видел так долго, но и даже избегал последнее время. Нет, он точно не заслужил этого.

Тень сомнения набежала на его лицо. Как же он сможет принести это дитя к своим сородичам? Что он скажет своей семье? Так повелось, что испокон веков их род не смешивал свою кровь с представителями других существующих рас и тем более с тёмными. Он с интересом посмотрел на пожилую женщину возле окна. Она подалась немного вперёд и внимательно вслушивалась в монотонное перечисление огромного перечня имущества со стороны матери ребёнка, лишь иногда едва заметно кивая. Величественная осанка, благородные черты лица, волосы цвета пепла, едва тронутые у висков сединой, и неправдоподобно светлые зелёные глаза на смуглом лице — всё явно указывало на то, что перед ним ярко выраженный представитель тёмных эльфов из благородных фамилий. Мужчина перевёл беспокойный взгляд на окно. Он бы многое отдал, чтобы знать, как жил его брат последнее время, чем занимался, что делал, почему пришёл именно сюда, а самое главное, почему связал свою жизнь с тёмной эльфийкой, как решился оставить после себя потомство.

Ведь когда пришло письмо, сообщающее, что ему срочно нужно явиться на зачтения завещания, где главным наследником имущества ныне покойного Исидора Деф'Олдмана указан именно он, Илиодор Деф'Олдман, как ближайший и единственный родственник, родители категорически были против его поездки на другой континент. Они ведь ещё не знали, что у них появилась внучка. «Стоп. А как он сможет принести этого ребёнка к ним в дом? Что скажет матери и отцу?» Нахмурился. «Нет, они поймут, зов крови сильнее всего. Дитя собственного сына — часть их наследия, тем более ребёнок совершенно не похож на своих родственников по материнской линии. Но непонятно, что довлеет над ним, Свет или Тьма? Дитя как будто окутано шлейфом непроницаемости». Мужчина обеспокоено заёрзал в кресле. «Да, но что скажут старейшины? Для них нет тайны. Они могут видеть будущее». Прислушался к монотонному голосу, снова посмотрел на пожилую даму. Вздрогнул, встретившись с её холодным изучающим взглядом. «Значит, он ничего им пока не скажет! И если придётся, то тоже уйдёт из дома, разрывая все прежние связи и узы со своим кланом. Родители поймут, друзья простят, а кто отвернутся — значит, так тому и быть». Он отвёл взгляд и резко поднялся с кресла.