Давший клятву

Король подался вперед, меж его пальцами просачивался свет рубина.

— Мне нужно, чтобы ты доставила послание вашим правителям. Пятерке. Ты к ним близка, а за мной следят. Мне нужна их помощь, чтобы кое-чего добиться.

Она загудела в ритме беспокойства.

— Ну же, ну же, — подбодрил король. — Эшонай, я тебе помогу. Ты знала, что я открыл способ, позволяющий вернуть ваших богов?

«Нет! — Она загудела в ритме ужаса. — Нет…»

— Мои предки, — продолжил он, поднеся фабриаль к лицу, — первым делом научились удерживать спренов внутри самосветов. А с помощью очень необычных самосветов можно удержать даже бога.

— Ваше величество, — сказала она, осмелившись взять его ладонь в свои. Он не чувствовал ритмов. Он не знал. — Прошу вас. Мы больше не поклоняемся тем богам. Мы их забыли, отреклись от них.

— О, но это ведь ради вашего блага и нашего. — Гавилар встал. — Мы живем без Чести, ведь мы его когда-то обрели благодаря вашим богам. Без них у нас нет силы. Этот мир в западне, Эшонай! Он застыл в унылом и безжизненном состоянии перехода. — Король посмотрел на потолок. — Надо их объединить. Мне нужна угроза. Только опасность их объединит.

— Что… — начала она в ритме тревоги. — О чем вы говорите?

— Наши рабы-паршуны когда-то были такими же, как вы. Потом мы неким образом отняли у них способность трансформироваться. Мы это сделали, потому что поймали спрена. Древнего, необычайно важного спрена. — Король Гавилар взглянул на Эшонай, его зеленые глаза сияли. — Я видел, как это можно обратить. Новая буря заставит Вестников выйти из убежища. Новая война.

— Безумие. — Она вскочила. — Наши боги пытались вас уничтожить.

— Старые клятвы должны быть произнесены вновь.

— Вы не можете… — Она осеклась, впервые заметив, что на одном из столов развернута карта. Обширная, изображающая материк, окруженный океанами, — и мастерство рисунка посрамляло ее собственные попытки.

В изумлении она подошла к столу — в ее разуме бился ритм благоговения. «Это великолепно!» Даже величественные люстры и резные стены казались пустяком по сравнению с этим. Знание и красота, слитые воедино.

— Я думал, ты обрадуешься, когда узнаешь, что мы союзники в деле возвращения ваших богов, — пробормотал Гавилар.

Она почти слышала в его мертвых словах ритм упрека.

— Ты заявляешь, что боишься их, но зачем бояться того, что дало вам жизнь? Мой народ необходимо объединить, и мне нужна империя, которая не погрязнет в междоусобных войнах, когда меня не станет.

— Так ты ищешь войны?

— Я ищу завершения того, что мы так и не сумели закончить. Мои люди когда-то были Сияющими, а твои люди — паршуны — полны жизни. Какой прок от этого тусклого мира, где мои подданные грызутся друг с другом в бесконечных сварах, без света, который бы их направлял, а твои соплеменники — все равно что трупы?

Она снова уставилась на карту:

— Где… где Расколотые равнины? Вот эта часть?

— Эшонай, ты показываешь на весь Натанатан! Расколотые равнины вот тут. — Он ткнул пальцем в пятнышко чуть крупнее ногтя на его большом пальце, в то время как карта занимала весь стол.

От открывшейся перспективы у Эшонай закружилась голова. Так это мир? Она думала, что в Холинаре они практически достигли края земли. Почему ей раньше это не показали?!

Ее ноги подкосились, она настроилась на ритм скорби и рухнула на ближайший стул, не в силах стоять.

«Какой огромный…»

Гавилар что-то достал из кармана. Сферу? Она была темной и все же каким-то образом светилась. Словно ее окружала… аура черноты, призрачный свет, который не был светом. Он чуть отдавал фиолетовым и будто всасывал свет вокруг себя.

Король положил сферу на стол перед нею:

— Передай Пятерке это и мои слова. Скажи, пусть вспомнят, каким был ваш народ когда-то. Эшонай, пора просыпаться.

Король похлопал ее по плечу и вышел из комнаты. Она уставилась на жуткую сферу и поняла, что́ это, — подсказали предания. Формы силы были связаны с темным светом, светом короля богов.

Она схватила сферу со стола и бросилась бежать.

Эшонай настояла на том, чтобы присоединиться к барабанщикам. Ей нужно было выплеснуть беспокойство. Она била в ритме, который звучал в голове, колотила изо всех сил, пытаясь с каждым ударом изгнать из сознания слова короля.

И то, что она только что сделала.

Пятерка сидела за высоким столом, последняя перемена блюд осталась нетронутой.

Он собирается вернуть наших богов, — сообщила она Пятерке.

Закрой глаза. Сосредоточься на ритме.

Он может это сделать. Он очень многое знает.

Яростный барабанный бой пронзал душу насквозь.

Нам надо что-то сделать.

Раб Клейда был убийцей. Клейд заявил, что голос — а слова произносились в такт ритмам — привел его к человеку, который на допросе признался в своих умениях. Похоже, с Клейдом была ее сестра Венли, которую Эшонай не видела с самого утра.

После ожесточенных дебатов Пятерка согласилась с тем, что знаки указывают на то, как надо поступить. Давным-давно, стремясь к свободе любой ценой и чтобы спастись от своих богов, слушатели нашли в себе смелость принять тупоформу.