Дажьбог - прародитель славян

Третью группу имен составляют имена типа «хвалящий бога», «славящий бога», «молящий бога» и т. п. К ним относятся Богуслав, брат новгородского тысяцкого Вячеслава, двор которого был разграблен в 1228 г.[428], другой новгородец Богуслав Гориславич, упоминаемый в летописи этого города год спустя[429], целый род галицких бояр Молибоговичей, упоминаемых в Ипатьевской летописи под 1230 и 1234 гг.[430], зафиксированное в древнерусских источниках под 1510 г. имя Богухвал, а также ст. чеш. Bohuchval, польск. Boguchwal, болт. Богослав, сербо-хорв. Bogoslav, Bogoslava, ст. чеш. Bohuslav, польск. Boguslaw[431]. По-скольку этот тип имен восходит к эпохе славянской общности, очевидно, что изначально наши предки славили своих родных языческих богов. Однако это теоретическое умозаключение не говорит нам о том, кого из богов славяне славили в первую очередь. В свете настоящего исследования весьма ценным является практически единственное сохранившееся от языческой эпохи свидетельство, записанное этнографами практически в наше время, показывающее нам, что прославлялось именно солярное божество. Речь идет о колядных песнях, начинавшихся словами: «Пришли славцы, пришли ярославцы к доброму хозяину». Загадочный термин ярославцы обозначал не жителей города Ярославль, а, как справедливо указали В. В. Иванов и В. Н. Топоров, его следует понимать в соответствии с первоначальной внутренней формой слова — «славящие яр (Ярилу)», причем подобная интерпретация полностью подтверждается данными о «славцах», ходивших по домам в Пензенской и Саратовской губерниях именно на праздник Ярилы[432]. Солярная природа данного языческого божества неоднократно отмечалась исследователями, и тот факт, что свидетельство о древнем обряде славления сохранилось применительно к Яриле, указывает на чрезвычайно устойчивые корни прославления именно божества дневного светила, что, разумеется, вовсе не исключает данной формы почитания применительно к другим языческим божествам в дохристианский период. Однако то, что в XIX–XX вв. не только на обрядовом, но и на языковом уровне фиксируются следы прославления именно Ярилы, в отличие от других древних богов, косвенно свидетельствует о том, что и в языческую эпоху ритуал славления связывался в первую очередь с солярным божеством. Аналогичную картину, правда на качественно более высоком уровне, мы видим на противоположном конце славянского мира, где главным сакральным центром всего славянского Поморья был знаменитый храм в Арконе. Само это название можно сопоставить как с аркатъ — «кричать, браниться» в некоторых русских диалектах (хотя об изначальной связи этого глагола с ритуальным плачем по погибшим свидетельствует его употребление в данном контексте в «Слове о полку Игореве»), так и с сакским arka — «молитва, гимн; певец», arcana — «прославляющий, молящийся», area — «изображение бога, идол». В связи с этим Н. Р. Гусева в свое время предположила: «Возможно, в свете этих сопоставлений правомочна будет постановка вопроса о названии Арконы как места для произнесения «арка» — прославительных гимнов перед изображением божества…»[433] Остается добавить, что храм в Арконе был посвящен Святовиту, первоначально солярному божеству, превратившемуся впоследствии в верховного бога западнославянского пантеона. Более поздними образованиями, относящимися к этой же группе, можно считать прозвище владимирского князя Андрея Юрьевича Боголюбский и возникшие впоследствии на Руси фамилии Боголюбов, Богомолов, Богомолец, Боголепов, Богословский. Следует особо подчеркнуть, что все эти личные имена и фамилии, образованные от корня бог. принадлежали различным людям, не связанным узами кровного родства с княжеской династией. Однако если на основании имени короля антов Божа и более поздних западнославянских князей, в имени которых имелся интересующий нас корень, мы сделали вывод о божественном происхождении рода славянских правителей, вывод, правильность которого затем была подтверждена независимыми от него другими данными, то последовательность исследования требует от нас признать, что рассмотренные имена с корнем бог труп первых групп точно так же свидетельствуют о божественном происхождении всего славянского племени. На-сколько мы можем судить, представление о божественном происхождении всего племени является более древним и изначальным, которое впоследствии, по мере расслоения общества, правящая верхушка попыталась отнести исключительно к своему роду, молчаливо отказывая в этом своим соплеменникам-подданным. Но если это так, то, естественно, возникает вопрос: чем же славянские князья принципиально отличались от остальных своих соплеменников, на каких религиозных или мифологических представлениях основывалась тогда их претензия на главенствующее положение? Отталкиваясь от свидетельства Гельмольда о западных славянах, мы можем предположить, что одной из таких предпосылок была большая чистота божественной крови у представителей правящих династий по сравнению с рядовыми общинниками и вытекающая отсюда их большая близость к породившему всех их божеству. Однако это была необходимая, но, судя по всему, не решающая предпосылка руководящего положения князя в племени. Более подробно вопрос о сущности княжеской власти у славян будет рассмотрен нами в исследованиях о Перуне и Рароге, а пока рассмотрим другие имеющиеся данные о происхождении славянского племени.