Дажьбог - прародитель славян

Розно с тобою себя непорочно вела Пенелопа,
Дочь многоумная старца Икария; мужу, любящим
Сердцем избранному, верность она сохранила; и будет
Слава за то ей в потомстве; и в песнях Камен
сохранится
Память о верной, прекрасной, разумной жене
Пенелопе[530].

Так, например, ведийские гимны говорят о том, что арии «возрастают благодаря славе прекрасного семени» (РВ III, 1,16), а в другом месте просят Индру наделить «их славой, связанной с сыновьями» (РВ IV, 32,12). Об индоевропейских истоках родовой славы свидетельствует не только сохранившееся у военной аристократии самосознание, запечатленное в эпосе различных индоевропейских народов, но даже этимология имен различных древнегреческих героев и героинь. Так у них мужское имя Патрокл и женское Клеопатра буквально значили «слава отца», а Клитемнестры — «слава матери».

О том, что слава принадлежала не только отдельному человеку, по и целому роду, красноречиво говорит и предмет истинной гордости человека в упоминавшейся выше былине о Садко:

А и как умной топерь уж как хвастает
А и старым батюшком, старой матушкой…

Великолепные примеры подобного родового сознания дает нам «Слово о полку Игореве». Обращаясь к Ярославу, великий князь Святослав подчеркивает, что его воины «кликом полки побеждают, звоня в прадедовскую славу», говоря о полоцком князе Изяславе, нанесшим поражение литовцам, он отмечает, что этим он «прибил славу деда своего Всеслава», а призывая всех русских князей кончить усобицы, киевский князь советует им: «Вложите в ножны свои мечи поврежденные, ибо лишились вы славы дедов»[531]. У сербов и черногорцев даже сохранился особый обряд «семейная слава», приуроченный к христианскому календарю: «Почти повсеместно народы Югославии отмечали день св. Николая 6 (19) XII. Св. Николай считается покровителем и защитником семьи, особенно у сербов и черногорцев… Дело в том, что св. Николай считается патроном многих сербских и черногорских семей, которые именно в этот день отмечали свою семейную Славу. <…> Семейная Слава, видимо, является пережитком дохристианского семейно-родового культа»[532]. От родовой славы до славы целого народа был всего лишь один шаг, и шаг этот, как будет показано чуть ниже, был сделан достаточно рано. Если про Индру в ведийских гимнах было сказано следующее:

Выходя на убийство дасью, громовержец
Приобрел имя «Сын славы».

(РВ I, 103,4),

то точно такими же сынами славы стали воспринимать себя и славяне.

Когда же произошло это третье, заключительное изменение нашими предками своего самоназвания и из словен они превратились в славян! Понятно, что точную дату этого эпохального события точно установить вряд ли удастся, однако ряд фактов свидетельствует о том, что случилось это достаточно рано. Описывая события 764 г. на Балканах, Феофан Исповедник среди прочего отмечает: «Василеве же, тайно отправив посланцев в Булгарию, схватил архонта северов Славуна, сотворившего во Фракии много зла»[533]. Образованные от славы личные имена встречаются не только у южных славян: так, например, отцом пражского епископа Адальберта был либицкий князь Славник, а под 1086 г. Козьма Пражский отмечает, что в битве с саксами погибли воины Ратибор, Браниш с братом Славой[534]. Древнерусские летописи под 1095 г. упоминают киевского боярина Славяту[535], а под 1171 г. — еще одного боярина — Славна[536]. Как у восточных, так и у западных славян неоднократно встречается имя Вячеслав, т. е. «более славный»; также можно привести и древнерусское имя прославленного князя-воителя Святослав. Эти примеры показывают, что начиная уже с VIII в. письменные источники фиксируют наименование в честь этого понятия отдельных людей, что делает весьма вероятным и более массовое распространение этой традиции. Интересно, что древнейшим примером такого рода является имя князя болгарского племени северов, название которого перекликается с названием славянской прародины в передаче ее «Баварским географом». Само же зарождение подобной традиции, как свидетельствуют недавние исследования, восходит вообще к эпохе индоевропейской общности, и корень слава в составе личных имен встречается нам в таких эксклюзивных греко-индийских и греко-славянских соответствиях, как гр. Ευρυκληεζ — скр. Uru-sravah, гр. Ευκληεζ — скр. Su-sravah, гр. Σοφοκληζ — слав. Собеславъ гр. Ηρακληζ — слав. Ярославъ[537].