Дажьбог - прародитель славян

Как видим, русским воинам, солнечная природа которых дополнительно подчеркивается цветом их щитов, противопоставляются кочевники, в данном случае половцы, название которых автором «дети бесовы» не оставляет сомнений в их происхождении. О татарах, следующей волне азиатских захватчиков, обрушившихся на Русь, у белорусов сохранилось следующее представление: «У татар главный — черт, он им все делает»[581]. Вкупе с приведенным выше образом Татар планины сербского фольклора это создает целостную картину славянского восприятия этих кочевников, родина которых находится в проклятом месте, где не светит солнце и нет ничего живого, сами они являются земным воплощением тьмы, а возглавляет их главный черт, от которого зависит их благополучие. Хоть цыгане и евреи в собственном смысле слова и не нападали на славян с оружием в руках, все-таки отношения с этими двумя народами складывались подчас достаточно неприязненно, что и послужило основанием связать их с нечистой силой точно так же, как и таких врагов, как половцы или татары. «Происхождение инородцев, — отмечает О. В. Белова, — связывается с чертом. Цыгане произошли от черта и хромой девушки из числа фараоновых людей… поэтому цыган и крестят только по пояс, ведь они только наполовину люди: «христийанин з горы, а з долу так йак шчезбы дытко [сверху христианин, а снизу черт]»[582]. С другой стороны, заключает эта же исследовательница, от нечистой силы зависит и благополучие инородцев. О татарах в этом отношении только что было сказано выше, а вот что говорит восточнославянский фольклор в этом плане о евреях: «… в праздник Пейсах евреи готовят угощение для черта, который в благодарность оставляет им деньги (вольт.). Черт — постоянный спутник еврея, ср. детскую дразнилку: «Жидзе, жидзе, што за табою идзе? Идзе у чырвонуом капелюшку, хап за тваю душу!» (бел.)»[583]. Интересно отметить, что в качестве представителей нечеловеческого мира, враждебного людям, великаны у южных славян назывались евреями: в. — болг. — жидове, серб. — цидове[584]*⁴. Великанами наши далекие предки называли еще и авар-обров, и это их обозначение, в отличие от обозначения их евреями, является общеславянским: др. русск. обръ, др. польск. obrzym, польск. olbrzym — «исполин, великан», в. луж. hobr, чеш. obr, словацк. obor, словен. obar — «великан»[585]. О том, что обры в древности воспринимались славянами не просто как великаны, но одновременно и как представители демонического мира, свидетельствует чешское обозначение «завал, запруд» как certovy stavby, сооружение которых приписывается обрам[586]. Таким образом, мы можем утверждать, что возникновение представления о своих противниках как порождении нечистой силы у наших предков впервые фиксируется в эпоху Аварского каганата, т. е. VI–VIII вв. Представление о том, что людьми в собственном смысле этого слова являются только русские, было настолько сильно, что запечатлелось в отечественном героическом эпосе. Исследовавший его С. Ю. Неклюдов по этому поводу отмечает, что «в былинах подлинно человеческим во всех случаях является только русское, а демоническое обычно не отделено от этнически чуждого четкими внешними признаками»[587]. Выше уже отмечалось, что само слово человек в славянском языке буквально означало «сын рода»[588]. Из этого следует то, что только через включенность в род, восходящий своими корнями к языческому богу солнца, человек и становился человеком в подлинном смысле этого слова. В свете этой родовой морали не относящийся к солнечному роду не являлся в собственном смысле и человеком, в связи с чем становится гораздо понятнее мирочувствование авторов былин, согласно которым людьми являются только русские или, пользуясь образом «Слова о полку Игореве», Дажбожьи внуки.

Стоит отметить, что аналогичное восприятие своих врагов, правда без солярного обоснования, присутствовало и у других индоевропейских народов. Так, например, готский историк Иордан в своей книге приводит общераспространенное, судя по всему, в ту эпоху представление о том, что гунны появились на свет в результате сочетания нечистых духов со скитавшимися в пустыне ведьмами. Учитывая то, что в немецком языке название «исполина» или «великана» было образовано от имени этих азиатских кочевников (нов.-в.нем. Hune[589]), мы имеем абсолютно аналогичную картину восприятия германцами и славянами представителей соответственно первой, гуннской, и второй, аварской, волн поработителей, обрушившихся на Европу из Азии. Еще более ранний пример нам дает созданная примерно в середине II тысячелетия до н. э. РВ, где словом даса, дасью индийские арии обозначали одновременно как враждебные им темнокожие племена аборигенов, так и демонов в собственном смысле этого слова[590].

Это обстоятельство дает возможность утверждать, что восприятие своих реальных земных противников в качестве представителей демонического начала является общим для многих индоевропейских народов и возникло еще в эпоху их общности.