На нем была черная мантия до пят с белым традиционным «ошейником» пастыря. Он делал быстрые и резкие шаги, нагнетая обстановку вокруг… На его глаза были натянуты черные очки, а в руках он нес крест на цепочке…
Я даже не заметила, когда рот открылся сам по себе. Это точно Люциан?
Мужчина даже не смотрел в мою сторону, а я смотрела на него как в замедленной съёмке. Мурашки пошли по коже, и я начинала нервничать еще больше….
Он поздоровался с первосвященниками и к нему тут же подошел Адам с приветливой улыбкой… Видела, что Люциан ведет себя натянуто…
Наконец-то он снял очки, и я не выдержав направилась к нему. Кто-то должен заглушить моё дурное предчувствие…
– Пастырь… – тихо и скромно обратилась я. Адам тут же покинул нас, сделав легкий кивок.
– Ева, – процедил сквозь зубы Люциан.
Мы отошли на несколько шагов ото всех.
– Ты почему в очках пришел? – легкая улыбка все же вырвалась из меня. – Это не по правилам…
– Вот почему, – прорычал Люциан и моргнувши показал мне свои зрачки. Они горели… О боже.
– Люциан… – мне стало дико не по себе. – Что происходит?
– Объясню после посвящения. Но им повезло, что вчера я не сжег эту церковь до тла.
Я возвращалась на свое место просто в ужасе. Что вчера такого узнал Люциан? Догадки меня съедали… И, ох черт, была у нас с ним одна общая черта – желание сжечь эту церковь дотла.
Но это была слабость с моей стороны… Надеюсь, и с его тоже.
Наконец-то все голоса стихли, первосвященники выстроились на небольшой «сцене» и посвящение началось.
– Дети Божьи, сегодня мы собрались здесь, чтобы получить посвящение от Господа нашего, узнать его волю и исполнить ее в последствии. К сожалению, ваше обучение в отличие от других «студентов» будет происходить в ускоренном режиме, так как того требует нынешнее время. Спасибо новому пастырю Люциану, который согласился собрать вас, не дожидаясь нового учебного года, – сообщил первосвященник католической церкви, и кивнул Люциану. Тот в ответ слегка скривился, но этого никто не заметил.
– Все это время вы учились следовать заповедям Божьим, но с сегодняшнего дня вы будете учиться нарушать их… – что? – Ради того, чтобы исполнить волю его и восстановить Рай на Земле, – сказал первосвященник протестантов.
Блять, они сошли с ума.
– Как это нарушать? – глаза подруги были круглыми, как полная луна. Да уж «нарушать» – это вообще не про Эми…
– В борьбе с Темным миром нам приходится использовать их же оружие. Увы, это единственный способ.
Эми начинала дрожать и я взяла подругу за руку. В этот момент меня не покидала мысль… что все это было нечестно по отношению к людям, которые вступили в этот так называемый колледж. Они приняли покаяние… чтобы быть ближе к Богу, а не для того, чтобы стать солдатами на войне. Их ведь даже никто не предупредил! И вот теперь я действительно жалею, что не отговорила Эми.
– Что такое Рай? – задал риторический вопрос первосвященник православной церкви. – Словом «рай» назывался Эдемский сад, который стал домом для первых людей. Это из
–
– Бог предназначил землю для того, чтобы на ней вечно жили люди. Но все изменилось, когда Ева… – меня передернуло. – …приняла проклятое яблоко из рук Дьявола.
Люциан стоял недалеко от первосвященников и смотрел на меня. Мое дыхание начало учащаться…
– Ева ослушалась Отца своего. Нарушила Заповеди, которые Он дал ей. У нее могло быть все, но она выбрала другой путь. Она стала первым человеком на Земле с очерненной душой. И это был ее выбор. Она выбрала Дьявола.
Мне становилось дурно. Очень. Сильно. Дурно.
Я тысячу раз слышала эту историю, но впервые я слышала ее… и знала, что
– Ева предала нас. Она предательница, – сказал первосвященник протестантов.
– Предательница! – провозгласили все вокруг.
Капельки пота проступили на моем лбу. Сердце сжалось и заныло… Что… Что происходит?
Люциан не сводил с меня взгляда. Его губы были сложены в тонкую полоску. Он был в гневе.
– Ева – не просто первая женщина на Земле.
– Она ведьма! – подхватили все.
Хотелось взвыть от ужаса. И закричать… ДА Я ЖЕ ПРОСТО ВЗЯЛА ЭТО ГРЕБАННОЕ ЯБЛОКО… Или нет?
Все вокруг кричали «предательница» и «ведьма», как под гипнозом… Неужели это действительно я? Неужели это я все испортила?