Даже если вдвоем

Подошёл, открыл скрытый блок и включил специализированное приложение. Там мне простым языком было преподнесена информация о том, как включить питание и перезагрузить систему. Я увидел, что некоторые сканеры вышли из строя и начал искать проблему. Оказалось, что произошел критический сбой в системе идентификации. Дом не смог корректно идентифицировать меня, из-за чего произошел коллапс.

Когда я это понял, по моей руке пробежали мурашки. Вместе с этим я услышал звук закрывающейся двери в ванной, и я испуганно обернулся. Там, в конце коридора, стоял я, вытирающий голову полотенцем. Наши взгляды встретились. Он медленно поднял руку и сделал успокаивающий жест, после чего спокойно подошел к двери и, кивнув в её сторону, медленно туда вошёл.

Он меня приглашает. Приглашает к себе. Может это какой-то демон, что затянет мою душу в агонию. Может, я умер ночью?

Это бы все объяснило. Это отражение меня, откуда оно? Вдруг это какой-то андроид и, Лидия заказала его, совсем забыв сказать мне? Такие существуют? Это шутка, это чья-то злая шутка, не знаю, зачем это кому-то, но это несправедливо по отношению ко мне.

Нужно воспользоваться этой вспышкой злости и совершить уже какое-то усилие.

В эту секунду прозвучал звук оповещения на смартфоне, и я встрепенулся. Это был Оскар, он написал: "Хорошо, я пуля.". Такое сообщение меня успокоило, от него во мне появился дух сделать первые шаги по направлению к спальне.

Это представлялось мне, как будто я иду играть в русскую рулетку. Я понимаю, что скорее всего ничего плохого это мне не принесет, но может ли подобное выдержать мой рассудок, не знаю. Я могу подождать Оскара, но в варианте, где я сошел с ума, мне не нужны свидетели. С каждым доводом, что был за то, чтобы я вскрыл эту завесу неизведанного, мной совершался шаг вперед, с доводом, при котором это было не логично, я стоял на месте. Не очень логично, я все равно продвигался, но, видимо, сильнее всего я боялся показаться самому себе трусом.

На половине пути, когда доводы против закончились, я пошел уже не останавливаясь. Подошёл к двери, взялся за ручку и резко открыл дверь, словно прыгнул в бассейн с холодной водой.

Открыв, я увидел, что он стоит рядом с дверью и ждет меня. Я оцепенел, к горлу начало что-то подниматься, то ли желчь, то ли крик, но он медленно поднес палец к моим губам, затем взял за ворот и потянул внутрь с такой силой, что от неожиданности я даже не смог сопротивляться. Меня окутало чувство обреченности и бессилия, с которым я уже не могу ничего сделать. Я прошёл мимо него и по инерции уперся в кровать и послушно сел.

Другой я закрыл дверь, повернулся и, прочитав мой взгляд, сказал:

– Это логично. – сам я понимаю, что это логично, но чувства никуда не убрать. – Лидия, в каком-нибудь из своих состояний, может, и не поймет ничего, но давай пока ничего не понимать буду только я.

Затем он посмотрел на меня взглядом, в котором четко читалось: "И ты.", но ничего не сказал.

– Ты, кх-м, – голос мой сорвался. – откуда взялся?

– Точно оттуда же, откуда и ты. – ответил он очень уверенно. – Только почему-то меня не тошнит на все подряд.

Он двигался медленно, видимо, чтобы не спугнуть меня. Я осторожно осмотрелся вокруг на предмет чего-то, чем при удобном случае можно будет его огреть и заметил около рабочего стола деревянный стул.

– То, что ты вернулся, это хорошо. – продолжил он спокойно. – Вместе нам будет удобнее разобраться в происходящем.

Я продвинулся по кровати ближе к столу, пытаясь сделать это непринужденно.

– Как понять, что мы можем друг другу доверять? – спросил я, стараясь сделать более уверенный голос.

Он прошёл по комнате, словно проплыл. Не думал, что со стороны так выгляжу, дико такое наблюдать. С трудом, но через некоторое время привык к тому, что он не зеркало и уже движения, что оказывались синхронными с моими, не вызывали диссонанс.

– То, как ты среагировал, доказало, кто здесь типичный я. – подойдя к стулу, он уселся на него. – И также типичный я в случае самообороны взялся бы за этот стул. Если нет, то за ножницы в тумбочке, если не получится взять и их, то попробовал бы оторвать дверцу, а на таблетки я уже не стал бы рассчитывать, как на помощь, так что и ты к ним не притрагиваться не захочешь.

Он озвучивал это параллельно моим идентичным мыслям, отчего я непроизвольно вздрогнул. Этот голос был похож на мои мысли, если бы они были яркими и четкими.

– Я могу оставить стул? – спросил он. – Не будешь меня лупить по спине?

Он встал, понимая, что дожидаться ответа не нужно, теперь я к стулу даже не притронусь. Совсем раздетый, он подошел к нижнему ящику комода, и я напрягся. Если он примет сейчас таблетку для зацикливания сознания, сможет сделать всё, что угодно, а я буду, как слепой котенок, тем более, как я понял, мое поведение он просчитывает на раз два. Увидев, что я сжал в руках покрывало, он замедлился и повернувшись ко мне, сказал:

– Ты очень нервный.