Даже не мечтай

— Нет, — покачала головой Эллисон. — Лучше так: она выйдет замуж за какого-нибудь известного человека, потом застукает его в постели с молоденькой старлеткой, прикончит его и окажется за решеткой.

Брови Скотта изумленно поползли вверх.

— Может, это тебе следовало стать писательницей?

— Погоди, я еще не закончила. — Глотнув вина, Эллисон выразительно взмахнула рукой. — В камере вместе с ней оказывается взломщица, которая, проникнувшись к ней симпатией, посвящает ее в тайны своего ремесла. Они вместе совершают дерзкий побег и колесят по стране, грабя мужчин, которые имели несчастье когда-то перейти им дорогу.

— Это Диана-то, которая и без того уже объездила весь мир? — хмыкнул Скотт. — Мерзавец номер три, за которого она имела несчастье выскочить замуж, был итальянским теннисистом.

— Итальянец, говоришь? Ну что ж, еще лучше. Тогда они не станут красть бриллианты, а займутся кражей предметов искусства, являющихся национальным достоянием.

Скотт усмехнулся:

— Ну да! А поскольку обе они лютой ненавистью ненавидят мужчин, то вступают в плотскую связь.

— Неплохой поворот сюжета, — засмеялась Элли. — А что потом?

Скотт поднял брови.

— Потом Диана обнаруживает свою новую любовницу в постели с другой женщиной. Нет, погоди… — Он поднял руку. — Не с женщиной. А со своим бывшим мужем-итальянцем.

— О-о-о, какая чудовищная жестокость!

— Ну, любой автор имеет полное право мучить своих героев.

— Ну и кого она прикончит в этот раз?

— Никого. — Скотт, понизив голос, придвинулся к Эллисон. — Ее бывшая любовница и ее бывший итальянский муж знать не знают, что ей известно об их измене.

— Стало быть, она замышляет месть? — Глаза у Элли горели.

Скотт кивнул.

— Она крадет знаменитый бронзовый меч…

— …и закалывает обоих, — закончила Элли.

— Точно! — Скотт отсалютовал ей бокалом. Они чокнулись.

— А потом что?

— Потом она продает этот меч за колоссальные деньги и, конечно, уезжает жить на какой-нибудь тропический остров.

— Где и находит единственного человека, способного сделать ее счастливой, — закончила Элли. — Великолепного туземца, который не говорит ни слова по-английски, но зато красив, как молодой бог.

— Да уж, такой точно сделает мою сестрицу счастливой. — Скотт снова отсалютовал Эллисон бокалом. Потом вдруг лицо его окаменело, и он застывшим взглядом уставился куда-то в сторону. — Черт побери… просто не верится.

— Не верится? Во что? — Встревожившись, Элли спустила ноги с дивана.

— Я только что придумал целый сюжет. Ладно, пусть это полный бред, и к тому же добрую половину выдумала ты, но… черт побери, это нечто! — Он вдруг принялся хохотать.

— Ничего не понимаю. — Элли озадаченно уставилась на Скотта, гадая, не мог ли он, чего доброго, после всех этих волнений слегка съехать с катушек. — Ты ведь постоянно их выдумываешь.

— Только не в последнее время. Элли, ты хоть можешь себе представить, что такое для писателя утратить воображение?! О Боже, ты ведь ничего не знаешь! Вначале я оказался не в состоянии придумать мало-мальски приличный сюжет — по крайней мере такой, что пришелся бы по вкусу моему издателю, — но в последние несколько месяцев я не мог придумать даже самый паршивый сюжет. Стоило мне только сделать попытку заставить мое воображение заработать, как тут же… щелк! И в голове у меня словно перегорал предохранитель. Такое ощущение, будто натыкаешься на глухую стену. БАМ! И ничего! Полная пустота. — Обняв Элли за шею, он притянул ее к себе и крепко поцеловал в губы. — Спасибо!

— За что?

Ленивая усмешка, скользнувшая по губам Скотта, заставила ее сердце бешено заколотиться.

— За то, что помогла мне расслабиться. Может, Хью был прав и это действительно все, что мне было нужно?

— О… — Легкий возглас сорвался с губ Элли, глаза удивленно округлились. Он был так близко, что она могла чувствовать тепло его тела. — Хочешь сказать, что я теперь твоя муза?

— Наверное. — Взгляд Скотта остановился на губах Элли. — А это значит, что нам, возможно, придется пересмотреть нашу с тобой договоренность насчет только одной ночи.

Его губы коснулись губ Элли. Затем Скотт забрал бокал из ее рук и осторожно поставил его на стол. Желание, горячее и сладостное, захлестнуло Эллисон. Она обвила руками шею Скотта, и вместе они упали на ковер.

— О да… — Скотт осыпал поцелуями щеки и шею Эллисон , пока вся ее кожа не покрылась мурашками. — Да… думаю, нам определенно нужно заново ее пересмотреть. Одна ночь… какая чушь!

И тут Эллисон будто снова услышала слова Эйдриана…

«Я готов поспорить на что угодно, что ты уже по уши влюблена в этого парня».

Страх острой иглой вошел глубоко ей в сердце, и Элли почувствовала себя так, словно на голову ей опрокинули ведро с ледяной водой.

— Подожди. — Упершись руками Скотту в грудь, она попыталась оттолкнуть его. Все ее желание бесследно исчезло. — Мы не можем это делать.

— Черт возьми, еще как можем! — Его тело, такое обжигающе горячее, такое невероятно мужественное, вновь прижалось к ней.