Де Бюсси и инфанта

– Я сама удивляюсь. Мы такие разные люди. Вы слишком старый для дружбы со мной. Но что-то есть у нас общее. Даже ваша порочность, беспринципность, готовность убивать и язычников, и католиков, коль уж поставили перед собой цель, всё это ужасно… и ужасно притягательно!

– Не знаю, испытывать ли мне отчаяние от ваших слов или гордиться.

– Делайте что хотите, де Бюсси. Заканчиваю аудиенцию, больше уделять время одинокому мужчине неприлично. Я дорожу репутацией, хотя бы для поддержания легенды моего благоверного, – она грустно улыбнулась. – Спрошу только одно: обе вест-индские компании начнут рано или поздно соперничать, даже – воевать. Чью сторону вы примете?

– Вопрос стоит не так. Скажу, положа руку на сердце: я предложу создать на тех же или схожих условиях британскую, французскую, португальскую и шведскую компании. Да, их интересы непременно пересекутся и столкнутся. Да, будут войны. Неизбежно в какой-то из стран меня попытаются вытолкнуть из числа совладельцев и пожалеют. Я перестраховываюсь! А что касается испанских Нидерландов, предоставлю вашим мореходам и военным наилучшие начальные условия. Не подведите меня.

– Вы обещали стать самым богатым человеком планеты…

– И близок к тому.

– Дерзайте! – она шагнула к двери, обернулась, в задумчивости нахмурив лобик. – При всех ваших недостатках, вы действительно способны на грандиозное. Признаться, я раньше подозревала вас в хвастовстве. Если отец примет вас в испанское подданство, буду предлагать ему вашу светлость в качестве вице-короля испанских земель в Клермонии.

– Простите?

– В Клермонии. Так у нас называют загадочную Вест-Индию, вами открытую. До новой встречи, ваша светлость.

Всё же лучше, чем Дебюссия или Амбуазия.

Принцессы и след простыл, я вышел в коридор дворца и замер перед зеркалом, слегка мутноватым, в старинной бронзовой оправе. Вроде хорошо поговорили, но на ложку мёда пришлась бочка дёгтя, она считает меня слишком старым рядом с собой. Почему? Да, седой, а где волосы сохранили окрас, они совершенно обесцвечены тропическим солнцем, зря шляпу снимал. Такие же выгоревшие ресницы, брови, усы и коротенькая борода. Шрам под глазом выделяется белой полосой на загорелой шкуре. Согласен, я – малость поношенный, но ведь не старик!

А она сказала: старый! Хотя мне, точнее – мне в этом теле, всего двадцать девять лет. Инфанте пятнадцать, а её недотёпа-супруг гораздо моложе меня.

Чёрт побери! Вроде бы пора уйти из покоев принцессы, неудобно и неприлично, но я словно прирос к зеркалу в молчаливом диалоге со своим отражением.

Старый или молодой – второй вопрос. Первый важнее: чего я, собственно, добиваюсь от инфанты? Романтического приключения на одну ночь, исполнив супружеские обязанности вместо «святого»? Пошло, низко. Конечно, женщина есть женщина и ничего более, но именно в отношении Исабель не хочется примитивного. К тому же пусть по местным обычаям она вполне созрела для близости и продолжения рода, меня не отпускают внутренние тормоза, мешает что-то из прошлой жизни, пятнадцать лет – всего лишь подросток, но никак не взрослая замужняя дама. Если бы Альбрехт преуспел на семейном ложе, было бы проще, несколько пар рогов я уже навесил, даже королю Франции… Дьявольщина, опять не то! Тайком пробираться к знатной сеньоре, чтобы развлечь её, пока благоверный далеко, это просто популярное в Европе развлечение. К инфанте я испытываю определённые чувства, как минимум – симпатию и уважение. Банально соблазнить её – всё равно что поставить на одну доску с дочками ацтекских вождей, приводимых в мою палатку ради доказательств покорности. И не принять подношение было невозможно, ибо нет оскорбления глубже, тогда – война и горы трупов. Так что я не развлекался, а следовал политическому долгу, весь из себя исполненный гуманизма. С Исабель иначе! Особенно в том плане, что, привечая, она меня одновременно отвергает.

Вице-король Клермонии? С таким титулом я под стать и дочери короля. Есть, правда, досадная помеха в виде Альбрехта. С ним что-то надо решать.

Для чего решать? После известия о смерти Эльжбеты я месяцами не мог найти себе место, не понимал, для чего вообще меня носит здесь земля. А теперь не знаю, какой цели добиваюсь, чего хочу от девочки-женщины.

В общем, отражение в старом зеркале ничего не прояснило до конца. Я понял только одно – если не буду видеться с принцессой хотя бы пару-тройку раз в год, умру от одиночества. Найду повод встретиться поскорее, даже если снова услышу «старый».

Глава 2. Смерть гиззарам!

Покинув Брюссель, кавалькада будущего вице-короля Америки, то есть моей персоны, двинулась в Париж под палящим июльским солнцем.