De Conspiratione / О Заговоре

Голландский и американский “корпоративно-национальные” режимы, напротив, были интенсивными в том смысле, что отвечали за географическую консолидацию, а не экспансию капиталистической мир-экономики. При голландском режиме “открытие” мира, осуществленное в первую очередь иберийскими партнерами генуэзцев, было консолидировано в систему торговых перевалочных пунктов и акционерных привилегированных компаний с центром в Амстердаме. А при американском режиме “завоевание” мира, осуществленное в первую очередь британцами, было консолидировано в систему национальных рынков и транснациональных корпораций с центром в США»[118]. Обратим внимание на то, что голландцы, точнее, как мы уже знаем, венецианский и еврейский капитал, перебравшийся в освободившиеся от испанцев Нидерланды, консолидировал то, что «открыли» испано-португальцы, т. е. «снял пенки» с результатов иберийской экспансии в Атлантике и Индийском океане. А американский, точнее, англо-американский, особенно на рубеже 1950-1960-х годов — начала эпохи офшорных зон, капитал консолидировал результаты британской экспансии, у истоков которой стояли все те же венецианцы, английские пираты и голландские «маклеры», как местные, так и не очень.

Со схемой Арриги коррелирует схема мировых гегемоний основателя мир-системного подхода И. Валлерстайна. Последний рассматривает развитие капиталистической системы как историю гегемоний и сменяющих их периодов военного и экономического соперничества между государствами за корону гегемона. Государство-гегемон — это не просто сильное государство, но государство более сильное, чем ближайшие конкуренты вместе взятые. Оно способно навязывать свои правила, опираясь на военно-политическую и экономическую мощь (большая эффективность в агропромышленной и торгово-финансовой сфере).

Первым гегемоном, по Валлерстайну, были Нидерланды: пик гегемонии — 1625–1672 гг., т. е. до начала третьей англо-голландской войны; последняя четверть XVII в. — начало упадка голландской гегемонии и старт англо-французского соперничества, завершившегося в 1815 г. Пик британской гегемонии — 1815–1873 гг.; начало упадка — депрессия 1873–1896 гг. Затем начался новый тур борьбы за гегемонию, который завершился установлением гегемонии США в 1945 г. Согласно Валлерстайну, с середины 1970-х годов начинается упадок гегемонии США.

Здесь необходимо сделать три замечания.

Во-первых, гегемония Голландии принципиально отличается от таковых Великобритании и США. Если британская и американская гегемония были одновременно в экономической и военно-политической сфере, то голландцы были гегемонами только в экономике. Первую половину пика экономической гегемонии Голландии в Европе не было военно-политического гегемона, во второй половине их пика и в течение четверти века после его окончания таковым была Франция Людовика XIV, и только усилиями почти всей Европы с ней удалось справиться. Что касается Голландии, то сам И. Валлерстайн признает, что после 1672 г. они вообще стали второстепенным фактором в европейской политике даже с точки зрения морского флота[119]; в сухопутном плане они не были первостепенным и ранее. Таким образом, голландская гегемония лишь наполовину соответствует тому определению гегемонии, которое дал И. Валлерстайн, т. е. строго говоря, не соответствует, нарушая логику его же схемы. «Неполноценность» гегемонии Нидерландов понятна — в условиях генезиса и на ранней стадии развития капиталистической системы сама гегемония еще не сформировалась, как и капитализм, обретя лишь экономическое измерение. Целостная гегемония была возможна лишь в условиях зрелого капитализма, опирающегося на адекватную ему индустриальную систему производительных сил. Только эта последняя как производственный комплекс и как оргоружие обеспечивает «гегемонию о двух головах». Без разрыва в уровнях производства и связанной с ним организации экономическая гегемония не отливается в военно-политическую, последняя определяется иными факторами и иной логикой социального развития.