Де Голль

30 мая представители всех главных политических партий страны, за исключением коммунистов, выразили готовность поддержать де Голля и войти в его правительство. По предварительной договоренности государственными министрами были назначены Ги Молле (СФИО), Пьер Пфлимлен (МРП), Луи Жакино («независимый»), Феликс Уфуэ-Буаньи (ЮДСР). Наряду с представителями политических партий в правительство вошли высшие чиновники и дипломаты, в том числе давние сотрудники де Голля ^{427}. Однако пока в свой кабинет генерал не включил ни одного ультраколониалиста.

Утверждение де Голля на пост главы кабинета состоялось 1 июня. Генерал выступил с краткой правительственной декларацией. Он просил Национальное собрание предоставить его правительству «чрезвычайные полномочия сроком на полгода» с тем, чтобы «разработать новую конституцию и вынести ее на всеобщий референдум» ^{428}. После прочтения декларации генерал покинул Бурбонский дворец. В дебатах против программы де Голля выступили Жак Дюкло, Пьер Мендес-Франс и Франсуа Миттеран. Большинство же ораторов поддержали его кандидатуру. В итоге за генерала проголосовали 329 депутатов: «независимые», МРП, «социальные республиканцы», часть социалистов и радикалов. 224 депутата были «против»: коммунисты, часть радикалов и социалистов ^{429}. Так недолговечная Четвертая республика канула в Лету. А де Голль наконец-то вернул себе власть.

Часть IV ПРЕЗИДЕНТ

Пятая республика

Вернувшись к власти, де Голль сразу отправился в Алжир. Ситуация там давно была накаленной. Новый глава правительства твердо намеревался взять ее под свой контроль. Для этого нужно было «умиротворить» армию и ультраколониалистов, только что переживших знаменательные события. Перед отъездом, 2 июня, генерал встретился с вернувшимся в Париж Леоном Дельбеком и с улыбкой сказал ему: «Браво, Дельбек! Вы прекрасно сыграли, но признайтесь, что и я также» ^{430}.

В Алжир де Голль прилетел 4 июня и пробыл там три дня. Кроме столицы, он посетил города Константину, Бон, Оран и Мостаганем. Алжирские ультраколониалисты довольно настороженно отнеслись к только что созданному правительству, так как в нем не было ни одного откровенного сторонника идеи «французского Алжира». Но, несмотря на это, генералу оказали теплый прием, и он сам, со своей стороны, постарался убедить «ультра» в солидарности с ними.

Де Голль приземлился в аэропорту в сопровождении нескольких министров. Его встретили генерал Салан и другие представители алжирской администрации. Переезд в 22 километра от аэродрома до центра столицы главы правительства длился более часа. Кортеж машин двигался очень медленно под бесконечными сине-бело-красными знаменами, морем конфетти и серпантина. Вдоль всего пути следования его приветствовала нескончаемая людская изгородь. Со всех сторон доносились возгласы: «Да здравствует де Голль!»

Вечером на Форуме, центральной площади города, генерал выступил перед огромной толпой французов и алжирцев. Когда де Голль появился на балконе «ЖЖ» в сопровождении Салана и Сустеля, жители города встретили его бурной овацией. Собравшиеся скандировали: «Де Голль!», «Сустель!», «Французский Алжир!» Увидевший эту сцену новый премьер воскликнул: «Я вас понял!» Затем он сказал: «Я знаю, что здесь произошло. Я знаю, что вы хотели сделать. Я вижу, что дорога, которую вы открыли в Алжире, — это путь обновления и братства. Я говорю обновления во всех отношениях, в том числе и наших институтов. Я заявляю: с сегодняшнего дня Франция считает, что во всем Алжире есть лишь одна категория жителей — полноправные французы с одинаковыми правами и обязанностями» ^{431}.

В Алжире произошла небольшая размолвка де Голля с Сустелем. Бывший министр-резидент очень надеялся получить в новом правительстве пост министра Алжира. Но генерал отказал ему и дал понять, что «алжирским вопросом» займется он лично ^{432}.

6 июня, перед своим отъездом в Париж, глава правительства посетил Мостаганем. Для того чтобы увидеть его, в этот небольшой город на северо-западе Алжира съехалось почти все окрестное население, преимущественно арабское. Генерал приветствовал мусульман краткой речью: