De Paris avec l'amour (СИ)

Он быстро прекратил попытки понять — что в ней такого особенного? Они все равно ничего не приносили. Да, Софи принадлежит именно к тому типу, от которого Серж всегда тащился — миниатюрная идеальная фигурка, темные волосы, белая кожа. Красивое лицо. Но вряд ли ее можно назвать самой красивой из всех девушек, что были у него. Объективно, наверное, были и поэффектнее. Но к Софи нельзя было подходить объективно. Она была… Нет, нет так. С ней было… по-настоящему.

Словно раньше он был почти слеп и глух. А теперь вдруг на него обрушился мир — огромный в своем многообразии красок и звуков. Серж вообще словно впервые увидел женщину. Познал ее. Раньше собственное удовольствие, удовлетворение собственных потребностей — в этом был весь смысл отношений.

Теперь же… Теперь же он просто потерялся в том разнообразии чувств, которые мог, оказывается, испытывать. Начиная с того же секса. Нет, начиная с него, продолжая им и… И никак не мог насытиться.

Когда он брал ее, она обнимала его. Не только руками за шею и ногами за талию. Не только своими внутренними мышцами за его самое чувствительное место. Нет. Было что-то еще. Она окутывала его ароматом своих волос, вкусом разгоряченной кожи, рваным дыханием и негромкими стонами.

Когда она в первый раз, в момент оргазма, тихо прорычала его имя, прокатывая «ррр» под пульсацию жаркой плоти, он сам чуть не кончил только от одного этого звука. Это было нереальное, никогда ранее не испытанное им наслаждение — слышать, как женщина кончает с его именем на губах. Нет, формально, вполне возможно, кто-то когда-то так с ним делал. Какая-то из его бывших стонала наверняка «О, Серж, ты был великолепен». Возможно. Но это был фейк. А у Софи было по-настоящему. Он точно знал, как она кончает. Какая она во время оргазма. Как она вздрагивает, выгибается. И как иногда негромко выдыхает его имя. Он никогда не просил ее делать это специально, никогда не сознавался, как его это заводит. Но когда это происходило — сердце едва не проламывало ребра навстречу этому тихому рокочущему, со стоном-придыханием… Серррж…

Познал ее всю. Как она пьет кофе, облизывая край чашки. Как любит сидеть, поджав под себя ногу. Какие у нее крошечные пальчики на ногах. Познал. И не уставал познавать. Ему хотелось это делать. Сержу в отношении Софи вообще много чего хотелось. Например, дарить ей подарки. Много. Разных.

* * *

Серж начал заваливать ее подарками. Сначала она попробовала отказаться. Он надулся, но попытки не прекратил. А когда он явился с плоской продолговатой коробкой, перевязанной бантом и вручил ее со словами: «Карл передавал тебе привет» — Соня сдалась. Нет, если еще и сам Лагерфельд…

На самом деле, она не была уверена, что платье так уж и от Самого, и что он ей передавал привет. Но бледно-розовый крепдешиновый шедевр от Chanel сидел на Софье идеально. Серж восхищенно прищелкнул пальцами и заявил, что точно знает, какие сюда нужны туфли и сумочка. И в этот момент Соня поняла — бороться с ним бесполезно.

И понеслось. Сумочки от Louis Vuitton, туфли от Pollini, винтажное каре от Hermes. Для него в финансовом плане это пустяк. А для нее… Да и черт с ним! Она расслабилась и просто наслаждалась таким вниманием к себе и роскошными вещами. Окончательно смириться и даже начать получать от этого удовольствие заставил ее тот факт, что это были не просто безликие дорогие подарки. Это был подарки для нее. Персонально и только для нее.

Вот эта сумочка отлично подойдет к тому платью, которое я привез во вторник…

Я же говорил, что угадаю с размером, Софи. Не жмут? Вот и отлично. Прекрасно. Хотя на твоих ножках все смотрится идеально.

Мне кажется, расцветка на этом каре идеально подойдет к твоим глазам.

Эти духи выпущены ограниченным тиражом, всего 50 единиц. Флакон от «Lalic». Мне кажется, это твой аромат, Соф.

И каждый раз он оказывается прав.

* * *