De Paris avec l'amour (СИ)

Он хотел все обдумать? О, теперь у него есть масса времени и возможностей для этого. Подумать о том, как выбираться, выпутываться из сложившейся ситуации. Серж и не думал сдаваться. Нет и никогда. Он заработал отсрочку, и только — что бы там ни думал по этому поводу Дамьен. Кстати, мотивы Дамьена Серж себе худо-бедно представлял. Конечно, трудно было поверить в то, что человек, которого ты так давно и, казалось бы, неплохо знаешь, способен действовать такими методами. Но сама цель — цель была более-менее понятна, хотя мотив мести, особенно, мести по неизвестной причине, Серж считал сомнительным основанием для таких масштабных действий. Но этот мотив был хотя бы чем-то оправдан. А вот на что рассчитывала Амандин — этого он не понимал совершенно. Ее отец хотел получить компанию своего врага — и почти этого добился. Амандин желала получить… что? Статус «мадам Серж Бетанкур»? Неужели этот статус так важен для нее, что она готова помогать отцу в его далеких от законности действиях? Потому что ничего, кроме официального статуса «мадам Бетанкур», Амандин не получит. Неужели она этого не понимает? Даже если вся эта нелепая затея с браком у них выгорит — неужели Амандин думает, что получит настоящего мужа? Что у них будет общий дом, общая жизнь, общая постель? Серж коротко и зло рассмеялся и тут же поперхнулся табачным дымом. За кашлем не услышал звука открывшейся двери. Ему принесли обед.

Наверное, Дамьен рассчитывал его этим заточением сломать. А Серж чувствовал злость и спортивный азарт.

— Что у нас на обед, мамуля? — окликнул почти дошедшего до двери ЭдуароЭтьена.

— А? Чего? — тот явно опешил.

— Не уходи, любезный. Возможно, я сделаю дополнительный заказ.

Его «тюремщик» неловко топтался у двери, разрываясь между желанием навалять пижону и приказом хозяина. А спустя пару минут пижон еще заставил несчастного ЭтьеноЭдуара по слогам с третьей попытки запомнить название вина и год урожая. Нет, ну а что? Дядюшка Русси обещал полный пансион.

Вино, разумеется, подали не то. Скандал результатов не принес. Вместо этого принесли исправленный контракт. Снова исчеркал его вдоль и поперек, еще и насадил пятен из вина и соуса для мидий. Ребячество? Пусть. Дамьен называет его мальчишкой — ну вот Серж и будет себя вести как мальчишка.

За такими милыми ребячьими шалостями прошел его второй день «в гостях у дядюшки Русси». Никто, кроме ЭдуароЭтьенов, к нему не приходил. Ближе к ночи Сержу принесли очередной экземпляр контракта. В ответ Серж потребовал подшивку «Playboy» за тысяча девятьсот девяносто девятый год и бутылку коньяка. Коньяк доставили, с журналом вышла осечка. Контракт Серж швырнул в кресло — завтра посмотрит. Кажется, не делал ничего, но усталость откуда-то навалилась просто сумасшедшая. Спать Серж лег одетый — он просто физически не мог заставить себя раздеться в этом доме. Все здесь было чужим, враждебным — даже кровать, даже постельное белье. Или словно хотел быть готовым… ко всему готовым — бежать, сражаться, защищать себя. Нет, он точно пересмотрел боевиков. С этой мыслью, укутавшись плотнее в пиджак, Серж и уснул.

Утром снова проигнорировал почти все, что полагается делать после пробуждения цивилизованному человеку. Душ — дудки! Бриться — не будет. И зубы чистить — тоже. Хотя ему было предоставлено все необходимое, как в настоящем отеле — и полотенца, и банный халат, и бритва с зубной щеткой. Более того, приготовили другие вещи — шелковый халат, белье, какие-то еще шмотки. Ага, как же. Не будет он надевать чужое.

Снова ребячество? Да и пусть. Надоело подстраиваться подо всех. А кому не нравится — пусть не смотрит. Серж мрачно усмехнулся своему отражению в зеркале. Измятый светлый пиджак изо льна и шелка — если бы мсье Бушар узнал, что Серж спал в костюме из его ателье, он бы никогда больше не сшил Сержу ни одного костюма и вообще — не пустил бы на порог своей мастерской на бульваре Осман. Двухдневная щетина — ни за что бы не поверил, что за два дня у него может образоваться такая «флора» на лице, ежедневное бритье (а то и два раза в день, если есть необходимость) — это ритуал, которому он изменил, наверное, впервые лет за десять. Волосы торчком, в разные стороны, какое-то непривычное, будто загнанное выражение в глазах. Кажется, из зеркала на него смотрит самый настоящий парижский клошар. И пахнет от него, наверное, соответствующе — после пары дней без душа и гигиены полости рта. Хотя Серж не ощущает неприятного запаха, но, говорят, сам человек вообще редко чувствует, когда от него плохо пахнет. Впрочем, для него это только теоретическое знание — он всегда был чист, гладко выбрит, одет с иголочки, пах приятно. Идеальный, совершенный «белокурый Бетанкур». Серж хищно улыбнулся и подмигнул своему отражению. А вот хрен вам!