De Personae / О Личностях. Том I

Да и в дальнейшем подвергнутые арестам банковские служащие к тому времени во Внешторгбанке уже не работали, репрессированы они были, уйдя на повышение.

Реформирование банка, начавшееся в середине 1920‑х гг., судя по всему, было необходимо. До него только в иностранном отделе работали 78 человек. В документах говорится, что «дело было поставлено чрезвычайно громоздко и плохо. Это было наследство, которое мы получили от РКБ. Там была определённая система преувеличения штатов, вечная борьба за их сохранение. Мы с этим боролись долго — 2 года. В результате посадили других людей, завели контроль и установили порядок. <…> В кредитной работе правильная работа началась только с 1927 г.»[1036].

В новом штате банка было 160 человек. Председатель правления Сванидзе получал 550 рублей, его заместитель Левитас — 450 рублей. Директор — 300 рублей. Заведующий юридического бюро — 400 и надбавку 50 рублей. Простой юрисконсульт — 200 рублей. Высоко оценивался заведующий бюро рационализации и экономики труда (Ульянинский) — его оклад 400 рублей.

Секретарь правления (Турова), она же заведующий секретной частью, получал 275 рублей и надбавку в 55 рублей. Обе стенографистки получали надбавки: к 160 рублям ещё 30.

А вот заведующая общей канцелярией (в которой работает 11 человек) получала голый оклад в 225 рублей.

Не всё хорошо складывалось и с организацией работы основных подразделений банка, занимавшихся экспортно–импортными операциями. По протоколам заседаний правления банка этого не скажешь, но можно понять, читая докладные записки сотрудников банка.

25 мая 1927 г. один член правления банка Г. М. Елин написал своему коллеге Р. М. Антиколю эмоциональное письмо, в котором обосновывал увеличение штага двух отделов — ЭИГО и ИНО:

«Часть сотрудников ушла в отпуск, 2 человека (в том числе один из лучших бухгалтеров в ИНО) арестованы, количество работы, особенно в ЭИГО, за последние 2 квартала увеличилось. В результате работа отделов, особенно ЭИГО, дезорганизована. Сотрудники, потеряв всякую надежду на подкрепление и убедившись в том, что все их просьбы о помощи остаются без ответа, пришли в состояние безразличия».

Директора не только на словах, но и письменно стараются снять с себя всякую ответственность за состояние бухгалтерии и отчётности:

Банк, финансирующий внешнюю торговлю и при этом преимущественно отрасль тяжёлого экспорта (нестандартных товаров) — нерентабельного, медленно оборачивающегося, распыляющегося при реализации на многих рынках сбыта, при отсутствии или минимальных собственных капиталов и лишённый при этом права отбора клиентов, далее финансирующий в области импорта небиржевые товары, то есть требующие сплошь и рядом длительного финансирования (автомашины, сельскохозяйственные орудия и др.), — не может строить свою политику, как банк депозитного типа и краткосрочного кредита.

Твёрдо установленный список клиентов и обратно — право для клиентов кредитоваться только в одном банке — создают для банка обязанность удовлетворять потребности в средствах данной клиентуры.

Если при этом банк не сможет влиять тем или иным способом на финансовую политику своей клиентуры, то ему грозит опасность превратиться в какой–то кассовый отдел своих клиентов, вечно лавирующий между отдельными учреждениями и меньше всего имеющий собственное лицо, свою собственную действительную политику.

В переходный момент опаснее всего предоставить всё так называемому ходу вещей. Необходимо именно теперь установить твёрдую линию на значительный промежуток времени для того, чтобы в ближайшем будущем не оказаться перед неразрешимыми проблемами[1037].