De Sui

– Вы правы, – согласился он внезапно. – Прошу прощения. Мне не хотелось воскрешать Христа, но теперь вы поймали меня на лжи. Другого выхода нет; я проведу клонирование.

Ошеломленный кардинал Вито отступил назад.

– Так вы действительно солгали?

– Какая разница? – Йоханнон криво улыбнулся. – Вы настаиваете, что кровь с плащаницы принадлежала вашему святому. Что ж, я клонирую его. Уходите! – Генетик повысил голос. – Теперь моим людям нельзя мешать. Операция будет сложной и длительной. – Он повелительно указал на нервничающего американца. – Хукер, вы останетесь. Мне потребуются кое-какие материалы.

– Я тоже останусь! – резко возразил кардинал.

Йоханнон усмехнулся.

– Тогда не мешайте. Хукер, – он обернулся к американцу, – езжайте на ближайшую ферму и купите трех молодых свиноматок. Выбирайте таких, у которых уже был приплод, но не более одного.

Вито Дори с трудом удержался от яростного крика:

– Зачем вам свиньи?!

– Мне нужна суррогатная мать, – холодно отозвался Йоханнон.

– Вы намерены… Намерены… Заменить Деву Марию на свинью?!

Генетик сдвинул очки на кончик носа.

– А вы предпочитаете пробирку?

Кардинал задохнулся. Видя, что его может хватить удар, охранник поспешно протянул Вито стакан воды. Священник жадно выпил.

– Иисус должен быть рожден от женщины, – сказал он, немного придя в себя. – Это не обсуждается. И рождение должно состояться в Вифлееме.

Йоханнон тяжело покачал головой.

– Город Бет-Лехем – палестинская территория, – сказал он. – А о женщине забудьте раз и навсегда. Клонирование производится из соматических клеток; это значит, нам предстоят две очень сложные операции на разных стадиях развития эмбриона. Каждая операция потребует убить суррогатную мать и пересадить эмбрион в другую. Не волнуйтесь о свиньях; их репродуктивная способность намного превосходит человеческую, и ребенку в их утробе будет безопаснее.

– Но это… это… – Кардинал воздел руки к небу. – Это неслыханное святотатство!

– Неужели? – едко спросил генетик. – Уверяю, если Господь не покарает нас за клонирование Своего Сына, ему будет глубоко плевать, чья утроба произведет на свет новую бренную оболочку.

* * *

Шесть месяцев спустя, поздно вечером, кардинал Вито отдыхал в бассейне своего летнего домика. Ему пришлось отправиться на воды, чтобы восстановить пошатнувшиеся нервы. Священник полулежал в бассейне, с наслаждением потягивая из трубочки безалкогольный ликер, когда прямо на его глазах, высоко в небе, мягко зажглась ярко-белая звезда. Одновременно два метеора прочертили светящиеся полоски чуть ниже звезды, и в тот же миг зазвонил мобильный телефон.

Стакан с ликером выпал из пальцев оцепеневшего кардинала.

– Господи… – прошептал Вито. – Господи, это невозможно… – Рука с трудом нашарила телефон. – С… с… слушаю…

– Он родился! – Голос Хукера в трубке дрожал. – Падре, он родился!

– Разве еще не рано? – слабо спросил Вито.

– Нет, падре! Родился поросенок!

– Что?! – взревел кардинал.

– Поросенок… – дрожащим голосом повторил Хукер. – Падре, здесь такое творится…

– Я вылетаю. Слышите? Ничего не делайте, пока я не прилечу!

– Мы… Мы бы и не рискнули, падре… – почти прошептал американец.

Выбираясь из бассейна, кардинал пару раз падал, но даже не заметил этого.

По дороге в аэропорт Вито Дори немного успокоился. Попросив Луиджи включить встроенный телевизор, кардинал с огромным облегчением выслушал сводку новостей о неожиданной вспышке Сверхновой. Конечно, все в руках Господа, но иногда совпадения бывают уж слишком странными. Хорошо, что это лишь совпадения…

Пять часов полета показались кардиналу пятью годами. В Иерусалиме он едва дождался, пока для охраны раздобудут джип – визит не был заранее согласован. Подъезжая к деревне, Вито уже кусал губы.

И первое, что он увидел, – пастухов, с криками и воплями разгонявших огромное стадо коров. Машины с трудом пробились к воротам.

– Что здесь происходит? – срывающимся голосом спросил кардинал, выбравшись из «Мерседеса».

Хукер, ожидавший его у подъезда, дрожал мелкой дрожью.

– Мы не знаем, падре. Это продолжается с тех пор, как… С самого рождения.

Вито с силой втянул воздух.

– Что продолжается, Хукер? – спросил он, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие.

Американец уронил зажигалку, пытаясь закурить, поднял ее, уронил снова. Отбросил сигарету.

– Животные, падре. Они тянутся сюда со всех деревень. Стада покидают поля и ломятся к нам, лошади в стойлах безумствуют…

– О чем вы говорите?! – голос кардинала сорвался на визг.

Хукер беспомощно развел руками.

– Мы не понимаем.

– Где Йоханнон? Где он?!

– Здесь, падре. В лаборатории.

– Я хочу его видеть! Немедленно!

Хукер кивнул.

– Да, падре. Он тоже очень хочет вас видеть.

* * *

Барак Йоханнон бен Малахи был бледен, и это сразу лишило кардинала желания кричать. Вито молча подошел к генетику, и тот, к полной неожиданности всех присутствующих, опустился на колени и поцеловал край алой мантии.

– Вижу, ваше неверие пошатнулось, – натянуто произнес кардинал.

Йоханнон сглотнул.

– Падре… Я не знал. Я не верил ни на секунду, но… то, что происходит…

– Расскажите мне все. Исповедуйтесь.

Йоханнон содрогнулся.