Dea ex machina

– Королевский лекарь полагается на милосердие Божье, а оно являет себя по всякому. Кто знает, может быть, мой приход в сей горестный час – ответ на ваши молитвы…

* * *

В удушливом тумане, окутавшем рассудок Офелии плотной пеленой, появились просветы. Видения, несущие смертный ужас и смертную тоску, – мрак немыслимой бездны, жар преисподней и промозглый холод могилы, черви, змеи, полные немого укора мёртвые глаза отца – потускнели и неохотно отступили. К измученному сознанию постепенно возвращалась способность воспринимать ощущения тела. Чьи-то крепкие руки, поддерживая голову девушки, вливали в рот терпкое питьё, клали на лоб ледяные примочки, протирали лицо и тело чем-то прохладным и остро пахнущим.

Размежив веки, Офелия увидела женское лицо – не старое, но уже не юное. Огрубевшая от ветра и солнца кожа медного оттенка с тонкими лучиками морщин в углах тёмно-серых, как зимнее море, глаз выдавали простолюдинку, но внимательный взгляд был полон спокойного достоинства – так смотрят на равных. Выгоревшие светлые брови вразлёт, волосы убраны под низкий чепец…

"Кто ты?" – хотела спросить Офелия, но по слабости не сумела: ни губы, ни голос ей не повиновались.

– Спи, – сказала женщина. – Теперь всё будет хорошо.

На этот раз видения были радостными: ярко-зелёная трава и синее небо, собственный восторженный визг, ощущение полёта, сердитый голос нянюшки: "Ты что творишь, оглашенная? Напугаешь мне дитя!" И голова по пробуждении была ясной, и сил говорить достало:

– Сусанна? Ты вернулась?

Удивлённая улыбка преобразила усталое лицо, омолодив его на несколько лет.

– Узнала? Вот чудо! Ты ведь была совсем крохой тогда…

– Как ты могла оставить меня, Сусанна? Я так тосковала по тебе! Ты больше не уйдёшь?

Улыбка подруги детских игр сделалась печальной, и эта печаль отворила двери памяти Офелии. Тяжело опираясь на руки, она села на постели и разрыдалась:

– Ах, отец!.. Как я могла забыть?.. Погиб… Без покаяния, без причастия… Без честного погребения… Это я, я во всём виновата!

Сусанна пересела к ней, обняла, прижала к себе и долго сидела так, покачиваясь, словно баюкала младенца. А когда сил на рыдания у Офелии не осталось, и девушка затихла, отёрла ей лицо влажной тряпицей, дала напиться какого-то кислого отвара и попросила:

– Расскажи мне всё.

И Офелия – сначала путанно, перескакивая с одного на другое, часто всхлипывая, потом всё более спокойно и связно – поведала свою горестную историю.

Принц Гамлет, наследник датского престола, выказывал признаки расположения к ней ещё до своего отъезда в Виттенберг. Разлука не охладила его чувств, напротив, он слал ей нежные, страстные письма, на разные лады признаваясь в любви. Когда погиб король, укушенный, как было объявлено, ядовитой змеёй, принца спешно вызвали ко двору, и Офелия, предвкушая встречу с ним, не удержалась, открыла свою тайну брату и отцу. Лаэрт и Полоний были единодушны: принц не властен в выборе супруги, поэтому его любовным клятвам верить нельзя. Офелия должна отвергнуть его ухаживания и впредь избегать встреч с его высочеством. Послушная дочь и сестра, она подчинилась их воле: отказалась встретиться с Гамлетом, когда он приехал, вернула принцу его подарки, а письма передала отцу.

Вскоре по замку пошли слухи, будто принц сошёл с ума. Офелия чувствовала себя виноватой, её сердце разрывалось от жалости, поэтому, когда слуги доложили ей о приходе Гамлета, она, вопреки запрету отца, его приняла.

Когда он вошёл, она решила, что слухи правдивы: одежда принца была в беспорядке, искажённое страданием лицо напоминало маску отчаяния, в глазах горел огонь безумия. Но речь Гамлета, хоть и полная горечи, была связной. Он рассказал Офелии, что друг Горацио, приехавший вслед за принцем из Виттенберга, прослышал от приятелей-офицеров, охранявших замок, о призраке, который с недавних пор стал являться по ночам в саду Эльсинора. Офицеры уверяли, будто видение выглядит точь в точь, как покойный король, и Горацио, хоть и не верил в призраков, пришёл ночью в сад посмотреть на него своими глазами. А посмотрев и убедившись, что приятели не лгут, решил посвятить в тайну Гамлета.

На следующую же ночь Гамлет отправился в сад, увидел дух отца и узнал от него страшную правду: король погиб не от змеиного укуса, а от руки Клавдия, влившего в ухо спящего брата смертельно ядовитый сок белены. Кровь короля мгновенно свернулась, тело покрылось коростой, и он тут же испустил дух – без исповеди, причастия и помазания. А убийца, обрёкший его на адские муки, наложил свои мерзкие лапы на корону и королеву.

Сказавши это, дух взял с Гамлета клятву отомстить. Но принца мучили сомнения: не порождение ли Сатаны ему явилось, не обернётся ли праведная месть убийством невиновного?

Гамлет решил отложить месть до тех пор, пока не придумает, как подтвердить – или опровергнуть – рассказ духа. А чтобы не выдать себя, своих подозрений и намерений, надумал притвориться безумцем. Но обманывать и пугать любимую он не хотел. Поэтому пришёл предупредить Офелию. А ещё – попросить её о помощи.