Deadушка 2

— Велма. Проповедник. Зачем тебе этот грешник? Он стал бы отличной жертвой… — презрительно спросила девушка, но руку пожала. Сидящие там же за остовом пленники, в лице моего бывшего начальника и финансистки, шумно замычали, стараясь привлечь к себе внимание. — Я могла бы отдать тебе эту парочку…

— Велма, — настойчиво произнес я. — Мне нужен именно этот «грешник». Видишь ли, он должен одному моему знакомому. Ничего интересного у него при себе нет, поэтому я притащу его тушу к своему другу, а затем, вполне возможно, что этот грешник окажется продан на рынке мяса в счет погашения долга и твой культ, вполне легально сможет его выкупить. И я выполню свою работу, и ты не останешься без жертвы.

— Складно, — довольно хмыкнула проповедница, наконец отпустив мою руку. — Хорошо, пусть будет так, можешь забрать его, но с одним условием. Я бы хотела, чтобы ты зашел к нам в гости, у нас найдется работенка для такого… Охотника. Меня ты сможешь найти в Ильинском храме, на горе, если я конечно буду не занята. Если меня не будет, то скажи послушникам, что Велма предложила тебе поработать, они покажут тебе список жертв, которых мы бы хотели заполучить. Можно ранеными. Давкулу без разницы, может ли жертва ходить или обе ее ноги прострелены.

— Если буду проходить мимо, обязательно загляну, — я согласно кивнул. — Зяба, пакуй ржавого и уходим. Не думаю, что господа культисты будут стрелять нам в спины. Выгодных потенциальных союников предавать не стоит.

Зябликов молча подхватил пленника под руку, ставя того на ноги, при этом продолжая одной рукой удерживать Кедр, чтобы вооруженный сектант не вздумал дергаться лишний раз. Впрочем, тот искоса посмотрел на меня и лишь удовлетворенно хмыкнул. Странно, мне его лицо показалось смутно знакомым, возможно где-то я его раньше видел, а впрочем, в одном городе жили, да и я, по работе, по разным квартирам и подвалам таскался. Я «смутно знакомым» могу любого встречного назвать, а некоторых опознаю по квартире. Все таки обстановка в доме показывает внутренний мир человека, а он куда более индивидуален, нежели внешний облик. Особенно в старой части города и здесь, у безымянной горы.

Уходить мы, кстати, решили мимо нее. Все же мне с тростью в одиночку по склону не забраться, а Зяба конвоирует пленника, то и дело поглядывая по сторонам.

К чести культистов, стрелять нам в след, в надежде вернуть жертву, они не стали, ну и правильно. Зачем лишний раз устраивать кровопролитие, если можно разойтись миром с минимальными, прошу прощение за каламбур, жертвами.

Правда вот, обреченные взгляды «мяса», меня позабавили. Наверняка ожидали, что старый дедушка-слесарь, об которого они чуть ли не ноги вытирали, вдруг превратится в героя, спасет их, накормит и отогреет. А вот хрена лысого. Я лишних оболтусов себе на шею не вешаю, тем более таких мудаков, которые стариков обдирают и зарплату минимальную платят.

— Слышь, ржавый, а ты где эту парочку подцепил? — поинтересовался я, оглянувшись на бандита. Хорошо его конечно тот сектант приложил, да и руки ему в бараньи рога завернул. Разве что кляп не пихнул, но он и не нужен. Мужику и так от пинка в голову пару зубов выбило, да губу распороло, так что максимум что он мог, это зло сопеть, да сплевывать кровь. Хавальник-то открывать болезненно, сразу все гореть и щипать начинает.

— Отвечай давай, — подтолкнул его в спину Юра. — Мы тебе, можно сказать, смерть отсрочили.

— Однохуйственно, к Фарту ведете, — зло просипел Ржавый, недовольно поморщившись от боли. — Давкулята почеловечнее.

— Есть такое, но ты все равно, поясни, откуда парочку взял и че ж ты такое Фарту задолжал? — решил надавить я. — А то смотри, к Фарту ты можешь попасть без пальцев, кончиков ушей и с разорваными ноздрями.

— Дед, на мокруху пойдешь? Ты ж еле ходишь, ну какой из тебя палач, а? Вам Фарт много за меня забашлял? Махорка и бутыль? Так я побольше могу дать… — вяло усмехнулся пленник, не питая большой уверенности к тому, что удастся с нами договориться. Оно и правильно, мы с «мясом» переговоры не ведем. Ритка была исключением.

— Зяб, пошли к тому домику, сейчас эта гнида у меня заголосит, — я усмехнулся, быстрее захромав в сторону неприметного одноэтажного здания, ранее бывшего какой-то кафешкой.