Deadушка (СИ)

Резина так-то штука нужная, так что не успев свалить от подвала на сотню метров, я сразу вернулся, затаскивая в прихожую найденное в багажнике имущество. Мячи можно пустить на заплатки, а биты… Биты сбагрить. В зоне боевых действий всегда будут стихийные рынки, а на таких можно что угодно продать. Спекулянты всегда найдутся.

Собственно, по возвращению я не обнаружил товарищей в комнате, зато услышал негромкий мат Зябы со стороны насосной. Оно и к лучшему, пора возвращаться на промысел.

Уже на улице, оттащил труп парнишки подальше от входа в подъезд, а то скоро вонять начнёт и все это благоухание потянет к нам в подвал.

Закончив с небольшой уборкой, решил не проверять остальные тела. Лежат далеко, да и если кто наблюдает за мной, то не стоит зарабатывать ярлык мародёра. Так что гордой, слегка пошатывающейся походкой, я направился к трансформатору.

Тот оказался действительно разбит. В будку прилетела минимум пара ракет, так что кирпичного крошева повсюду, дохрена и больше.

— Это дед любит, это деду надо, — с довольной миной пробормотал я и быстро метнулся до ближайшего магазинчика, где без зазрения совести, утащил от черного входа тележку.

Предварительно, поплотнее утрамбовал в неё пустые картонные и деревянные коробки, от каких-то фруктов, тоже дело нужное, как минимум хорошая растопка.

Прокопался у развалин будки довольно долго. Кирпичи приходилось отбирать такие, чтобы в них было поменьше трещин. По итогу, через час, я стал обладателем почти трёх десятков отборнейших кирпичиков и еще полсотни обломков, тоже пригодных для дела. Цементный раствор у меня дома вроде был, так что замешаем, слепим, просушим и можно будет готовить. Осталось где-то спереть саму поверхность для нагрева и под эти нужды лучше всего подошла, плоская железная крышка от распределительной коробки. Нагрузив тележку по полной, повез все домой, довольно напевая песенку:

— Роковой год, можете мне не верить, тысяча девятьсот девяносто девять, — тихонько напевал я, вышагивая по тротуару, хотя машин на проезжей части практически и не было.

Изредка конечно кто-то да проезжал мимо, но на меня внимания не обращали.

— Дьявол повернет золотыми рогами, три девятки кверху ногами…

Вот только по закону Мерфи, никогда ничего не проходит гладко. В паре сотен метров от подвала, я нарвался на каких-то залетных пэпсов, что притормозили у поворота во дворы. Пэпсы, они же сотрудники патрульно-постовой службы, один в звании лейтенанта с пистолетом Макарова в штатной кобуре, второй с Кедром, небрежно болтающимся за спиной, по погонам сержантик.

И как на зло, оба два, стояли на той стороне улицы по которой шел я. Сворачивать было поздно, так что я, словно не замечая их, двинул дальше, одной рукой толкая тележку, а второй придерживая лямку рюкзака. По факту, я специально прижал правую руку поближе к кухонному ножу, что был спрятан в кармане ватника. Черт его знает, что там на уме у служивых.

— Тормознем? — вроде бы негромко спросил сержант у старшего, но я все четко расслышал.

— Да ну, че с него брать? Чушка трогать западло, — усмехнулся лейтенантик, отмахиваясь. — И так вон, этой хватит… куда только ее везти?

Проходя мимо них, я приветливо кивнул и невзначай бросил взгляд на заднее сидение их патрульной машины. По инерции сделал пару шагов вперёд и присел на левое колено, делая вид, что поправляю задравшуюся штанину.

На самом деле, я боролся со своим внутренним демоном. У этих ублюдков на заднем сидении лежала какая-то малолетка. На вид лет четырнадцать, в школьной форме, закованная в наручники и с заткнутым, какой-то грязной тряпкой, ртом.

«СУКИ… Оборотни в погонах, мать вашу,» — мысленно накачивал я себя и практически бесшумно потянул из сапога штык-нож.

— Дед ты че? Те плохо? — сержантик обернулся, но было уже поздно.

Я в меру возможностей крутанулся на месте и всадил нож ему бочину, и тут же провернул, с последующим выдергиванием. Пэпс сдавленно захрипел и выпучил на меня глаза. Тем временем я, уже перехватил нож обратным хватом и нанёс ему короткий укол в горло сбоку. Вот тебе и дедушка, мирный бомж, и старший слесарь ЖЭКа.

— А? — обернулся лейтенант, отвекаясь от каких-то своих мыслей.

Человеку, чтобы среагировать на угрозу необходимо не менее четырех секунд. Поэтому самооборона с пистолетом против ножа зачастую бесполезна, особенно в такой позиции, где я уже заряжен на мясо, а гребаный насильник даже не раздуплил что происходит.

Скалясь от ненависти к ублюдкам, я с короткого замаха вогнал нож почти по рукоятку в его грудь, тут же упёрся рукой ему в плечо, чтобы выдернуть оружие.

Все же 6х9 создан для смерти, настоящее оружие для умершвления в ближнем бою, а все благодаря агрессивной форме клинка и хорошей массе. Бить таким ножом — сплошное удовольствие.

Оба патрульных свалились на землю, при этом тихо постанывали, булькали и хрипели. Ну еще бы, одному я кишки намотал и пробил горло, а второму обеспечил открытый пневмоторакс, пробив лёгкое.