Death online (СИ)

-Дэни, всё в порядке? – раздался над самым ухом голос Диорамы.

-А? Да, не беспокойся обо мне. Я давно уже не чувствую боли, – попытался улыбнуться я.

====== файл № 20 Жители Паргаториума. ======

Началась война. Самая страшная война, как говаривает мой дед. Нынче по радио передают, что немцы оккупировали уже много наших территорий и скоро они подойдут к Минску. Моя Матушка жила в Ленинграде. Она вышла замуж за отца, родила меня, и только как мне стукнуло пять лет, мы переехали в Минск, близ Европы. Но живём мы не в самом Минске, а поодаль от него. Мне страшно. Я тока и умею, что управляться по дому и робить на огороде. Я очень скромная и товарищей у меня нет. У меня только Катька и кошка Муська. А ещё мне скоро будет четырнадцать лет. Двадцать второго июня прогремели первые взрывы. Нам никак не выехать отсюдова. Железнодорожные пути и аэропорты были взорваны. Как говаривают, у нас в городе нету бомбоубежищ. В газетах писалось, что к ноябрю правительство будет переделывать подвалы под бомбоубежища, но война не дала завершить начатые планы. Утрем, двадцать третьего июня, все радио сообщали – «Городу Минску дан сигнал воздушной тревоги». Дома никого не находилось, меня охватил страх, и я выбежала искать укрытие. Пока я бежала, обнаружила, что никто даже не подаёт страху и занимается своими делами дальше, тока бабы побежали в ларёк за продуктами. Забившись в лисью нору под деревом не далёко от военного поста, я думала, что это спасёт меня. Но тут мужики, одетые в обычные одежды напали на наших солдат. Диверсанты! Охваченная страхом, я хотела обождать тут до окончания взрывов и выстрелов. В моих курчавых вихрах спутался сор и листья. И, когда было всё замолкло, как мне почудилось, я чуть привстала, выглядывая на поверхность. Перед моим лицом пал солдат. Я никогда не забуду этот дикий взор. Одно око было прикрыто веком больше, чем другое, а в самих глазах угасала жизнь, вытекая из пулевого ранения во лбу кровью. Я шустро укрылась обратно, чтоб меня не заметили немцы. Тут я почуяла, что чего-то льётся в моё убежище, я провела рукой по сырости и подставила её под лучик света. Кровь. Кровь того солдата. Боженька, спаси и сохрани меня. Когда отступили противники, выстрелы сменились жутким гулом. Я выползла из укрытия на поле битвы. По небу летело девять гудящих бомбардировщиков. Они направлялись куда-то в сторону вокзала, и тут же появились наши истребители. Они подбили один из вражеских самолётов – он падает.

Утрем, двадцать четвёртого июня, в восемь сорок прозвучал сигнал воздушной тревоги. Взрывы, крики, люди бегут из города, ищут укрытие. Всё охвачено огнём, трамваи перевёрнуты, дороги в колдобинах, вокруг бардак и разруха. Мертвецы. По всем улицам лежат трупы, части тела, потроха, о Боже... Там лежат чьи-то мозги. Женщин и детей ведут на эвакуацию, и я в их числе, крепко держа матушку за руку. Прямо надо мной прогудел пролетающий вражеский самолёт и сбросил бомбу, я встала дыбом. Наверное, в тот момент бомба отражалась в моих голубых глазах. Матушка плакала, смотря в небо:

-Машенька, я люблю тебя! – она крепко обняла меня, уткнув моё лицо себе в грудь, чтоб я ничего не видела.

-Матушка.