Дебажить Жизнь

Но самый эмоционально тяжёлый день моей жизни был как раз следующий, 1 января 1995 года, когда я сказал слово «развод», и Таню прорвало. Я никогда не видел, чтобы взрослый человек так рыдал. Это было ужасно. И я бы многое отдал, чтобы всё вернуть, но чувствовал, что обратной дороги нет. И мы начали расходиться.

Тот, кто не проходил подобное, не поймёт, каково это. Мне было совершенно непонятно, что дальше делать. Мы всё ещё жили в одной квартире при том, что Таня стала яростно ненавидеть меня. Кто-то из нас должен был переехать. Но кто? Я? И куда?

В самом разгаре этой нервотрёпки, примерно 10 января, неожиданно позвонил Женя. Он пытался рассказать, как продвигались его проекты. Я был в таком ужасном эмоциональном состоянии, что даже не смог нормально поддержать разговор, который в результате получился очень странным. В какой-то момент я сказал, что немного занят, а когда Женя спросил, в какое время можно перезвонить, ответил: «Не знаю». Так и поговорили. Если честно, мне тогда действительно было не до Жени. Возможно, он это понял и больше не звонил.

Через месяц, в середине февраля, я понял, что больше жить с Таней не могу, и арендовал маленькую, но отдельную квартирку на улице Арлозорова. Её создали путём деления двушки, и поэтому туалет был чуть ли не на кухне, душ — прямо над унитазом, а гипсовая стенка между частями квартиры была такая тонкая, что я слышал, как сосед чешется. Из окна моей комнаты была видна стена соседнего дома, на которой шпана баллончиком нарисовала эмблему анархии. Все время перед лицом мелькала эта анархия. Тем не менее, мне чуть-чуть полегчало. Теперь у меня было «своё» место, куда я смог перевезти личные вещи и Женин компьютер. Этот момент я упомянул не просто так, и он окажется очень важным позднее. Кстати, комп не включался. Да, несмотря на то что я работал системным администратором и вроде должен был понимать в «железе», мне было лень разбираться, что там не так. тНочами я валялся на диване и размышлял, что мне делать дальше.

Я часто вспоминал о Жениной истории, и несмотря на её абсурдность, пришёл к выводу, что всё-таки было бы глупо не попытаться извлечь из нее хоть какую-то пользу. Тем более, даже не особо интересуясь футболом, я знал, что в 1996-м будет чемпионат Европы. И, по всей видимости, Женя был в курсе, кто победит. В этот момент я пожалел, что не взял у Жени номер телефона или хотя бы адрес.

Сначала я вспомнил про Отабека. Повезло, что его номер я записал прямо на календаре, который висел возле телефона в моей бывшей квартире. Я позвонил Тане, хотя обычно пытался этого избежать, и попросил продиктовать мне этот номер. Но с Отабеком поговорить так и не получилось. Когда я звонил, каждый раз подходила как-то бабка и орала: «АЛЛЛЁ!». Номер я набирал правильно. Тогда подумал: «Может, они переехали?» Отабек говорил, что пользуется электронной почтой и постоянно переписывается с Женей по ней. Он мне её даже диктовал, но я не записал. В то время термин «электронная почта» был таким же фантастическим, как, скажем, «телепортация».

Потеряв надежду найти Отабека, я после работы заехал к Руслану. Поспрашивал его. Контактов Андрея и Жени он не знал, но предположил, что у Нелли, есть с ними связь. Мы сели в прихожей, и Руслан набрал её номер. Нелли тоже особо не помогла.

— Я познакомилась с Андреем через своего папу, — рассказала Нелли. — Они были соседями по гаражам. Ну а потом уже стали дружить семьями и уехали из «совка» примерно в одно время. А контакты? Даже не знаю… у нас нет.

— А как их найти в Питере? Может, какие-то общие знакомые?

— А зачем тебе? — после небольшой паузы спросила Нелли.

Я был готов к этому вопросу и что-то наврал.

— Ну хорошо, — сказала Нелли — сейчас папу спрошу…

Было слышны шаги и приглушённая речь. Вскоре Нелли опять взяла трубку:

— Папа сказал, что нет телефонов, потому что он потерял записную книжку при переезде, но есть адрес общего знакомого: Саши-Автогена.

Она продиктовала мне адрес. Потом мы поговорили о том о сём, я поблагодарил её и повесил трубку.

На всякий случай я специально съездил на улицу Алия, чтобы найти соседа Коби, который смотрел с нами квартиру, или кого-то другого из соседей, кто, мог дружить с Досычевыми. Это тоже результата не принесло. Я поспрашивал русскоязычных бабушек-пенсионерок и даже нашёл того самого Коби, но никакой новой информации не добыл. Вот так. Был человек — и куда-то пропал. Как его теперь искать? В газету, что ли, объявление дать?

У меня возникали самые невероятные сценарии Жениного «исчезновения». Например, я подумал, что, возможно, он вернулся в «будущее». Или вообще всё, связанное с Женей, не происходило на самом деле, а является моей галлюцинацией.