Дебажить Жизнь

— Да. Это у меня сестра увлекается кофе. Ей нельзя, давление высокое, а она всё равно пьёт. Я о другом хотел спросить: я уволился с работы и сейчас появилось много времени. Чем, думаешь, мне стоит заняться?

— Ну, Интернет… мы говорили уже много раз. Если что-то другое… можно компьютерами торговать. Это тоже очень-очень перспективно. Рынок будет бешено расти. Мобильные телефоны. Знаешь мобильные телефоны? Вот это прямо то, что надо! Тут тоже намечается просто «взрыв». Торговать ими, чинить. Очень советую. А кроме этого… почти везде можно хорошо заработать, если есть голова.

— А есть возможность влиться в какой-то из твоих проектов? В прошлый раз не очень получилось, но сейчас я не работаю… и….

— Ну не знаю даже… На данный момент помощь не нужна. Нужны деньги. Если у тебя есть выход на потенциальных инвесторов, то это очень поможет. Без денег мы не можем держать серверы, нанять тех людей, которые нам нужны, и так далее.

— Нет, с инвесторами я не знаком. Может, какие-то другие проекты у тебя в планах?

— Другие проекты? Пока нет… Есть кое-что, но это не совсем проект. Хочешь помочь мне спасти человека?

— Ну… да.

— Сегодня какое число? 27-е? Короче, так… в «той» жизни 2 сентября одного моего знакомого, Диму Конева, пырнули ножом в парадной. Он выжил, но остался инвалидом. Я хочу его спасти. Нужен ещё кто-то, чтобы помог нам.

— Ого. Интересно. Ты просто помнишь это событие из «той» жизни?

— Да. В «той» жизни мы оба учились в одной школе. Дима был на год или два старше и тоже жил в нашем 41-м доме, во втором подъезде. Мы не гуляли в одной компании, но были знакомы. Я запомнил этот день, потому что это был первый день школы, 2 сентября. 1 сентября выпадает на воскресенье. Если бы не это, я вряд ли бы запомнил дату. Вечером мы играли в футбол возле школы. Дима тоже там был. А когда он возвращался домой, его в подъезде ударили ножом. Я не знаю, как именно это случилось. Дима был совсем не связан со всякими плохими компаниями. Обычный школьник. Хорошо учился. Я хочу, чтобы в этой жизни этого не случилось. Мы с папой и, может, ещё кто-то подежурим во дворе 1 сентября и как-то попытаемся предотвратить это преступление.

Я, кстати, не знаю, нападут ли на Диму в этой жизни. Может, и нет. Я уже говорил тебе, что те вещи, которые как-то связаны со мной в этой жизни, могут быть другими, поскольку я уехал и не учусь больше в школе. Например, я знаю, что сейчас у нас в классе учится Ваня Громченко, который в «той» жизни учился в параллельном классе. А мой лучший друг Антон дружит с ребятами с Авиационной. Такого в «той» жизни не было. Короче, есть какие-то изменения, и я не знаю, что случится в понедельник. В любом случае я хочу его подстраховать. Он хороший парень.

— А почему просто не предупредить его?

— Я сначала думал так и сделать: прийти с папой к ним и рассказать ему и его родителям. Но, во-первых, не факт, что они поверят, тем более что в этой жизни мы вообще не знакомы. А во-вторых, если Дима останется дома, то на его месте может оказаться кто-то другой.

А… и кстати, если предположить, что охотились именно за Димой, то его могут поймать в другое время. Надо попытаться остановить человека, который это сделал. Узнать, кто он. Ну, или хотя бы дать ему понять, что его кто-то видел.

Сможешь приехать в Питер на один день, чтобы помочь?

— Ну, да… могу приехать.

— Ну отлично. Тогда там ещё поговорим. Значит, ориентировочно мы встречаемся 2 сентября в семь вечера у входа в метро «Парк Победы». Если хочешь, мы можем на Московском вокзале встретиться и вместе поехать. Ты мой телефон знаешь. Позвони за день до, и окончательно договоримся.

— Ты уже уходить собрался? Я тогда выключу запись.

Если честно, я был не против съездить в Питер, немного развеяться, но в следующую среду, 4 сентября, я договорился с одним мужиком, который должен был мне помочь оформить подтверждение гражданства.

Перед уходом Женя заскочил в туалет, а когда вышел, сказал:

— Я, конечно, не врач, но мне кажется, тебе стоит провериться.

Я пару секунд был в ступоре, но потом до меня дошло.

— Всё в порядке, — сказал я. — Просто сестра вылила старый борщ в унитаз.