Де’Бинэ Сача (СИ)

— … Из-за несоблюдения последним возложенных на себя обязательств!

…Из-за несоблюдения последним возложенных на себя обязательств!

— Да ты рехнулся, Сача! — попятился от меня в дальний угол Жан-Люк.

Я же, не обращая внимание на испуганного директора, мазнул испачканной правой ладонью по костяшкам левой и, добавив таким макаром свежей крови Сача к чернильной крови Франца, душевно припечатал себя в солнечное сплетение.

Прислушавшись к внутренним ощущениям, никаких физических изменений от наложения кровавой печати я не почувствовал. Зато через несколько секунд услышал вой приближающихся полицейских сирен из окна.

— Ну все, допрыгался! Это точно по твою душу! — позлорадствовал из своего угла Жан-Люк.

Выглянув в окно, я увидел подруливающие друг за дружкой к крыльцу студии полицейские машины, из которых выскакивали вооруженные автоматами жандармы и, не тратя ни мгновенья, тут же бежали внутрь нашего здания…

Донесшийся вскоре из коридора быстро нарастающий топот ног подтвердил наихудшие опасения.

Раздавшийся через несколько секунд требовательный стук в дверь поставил окончательную точку в ожидании грядущей неизбежности.

— Откройте! Это полиция!

— Входите, господа! Не заперто! — тут же откликнулся воспрявший духом директор.

Нет! Так не честно! Не оставляй меня с ними!.. — завопил в параллель с Жан-Люком Каспер, реагируя на то, как я, отступив к бару, потянулся за пузатой бутылкой арманьяка.

Ответить бедолаге я уже не успевал. Потому как торопливо забулькал опрокинутой посудиной с алкашкой, на считанные секунды опередив толпу ворвавшихся в кабинет автоматчиков.

Чьи-то сильные руки почти сразу же вырвали у меня недопитую бутылку…

Мощный толчок в спину опрокинул грудью на стол…

Оказавшиеся за спиной руки тут же безжалостно выкрутили…

Но зашипеть от боли я уже не успел…

Запущенный провалившимся в желудок арманьяком маховик процесса переноса сознания раскрутился-таки на полную мощность. И реальность привычно плыла перед глазами, сменившись серым маревом перемещения во времени и пространстве.

Глава 36

Обнаженное, мокрое от пота тело юного маркиза раскинулось на шелковых простынях. А рядом, уткнувшись лбом в мужское плечо, так же с надрывом дышала очаровательная юная француженка… Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтоб догадаться, что мой перенос в тело де’Бинэ случился аккурат после только-только завершившегося соития маркиза с этой барышней.

— Сача, я на минуточку, освежиться, — мурлыкнула мне в ухо красотка. И, спрыгнув с кровати, метнулась к приоткрытой двери в соседнее помещение. — Если хочешь, присоединяйся, — обернувшись, добавила проказница, задержавшись на пороге. И, кокетливо вильнув голой попкой, скрылась (судя по раздавшемуся оттуда почти сразу же плеску воды) в ванной комнате.

Вернулся-таки, — хмыкнул под черепушкой утративший контроль над телом Каспер. — Долго, однако, на сей раз тебя не было.

— А ты, я смотрю, тут зря время не теряешь, — откликнулся я шепотом, приподнимаясь на локтях и осматриваясь по сторонам.

За розовым тюлем балдахина широченную кровать окружали стены с высокими потолками, драпированные бархатом так же насыщенных розовых тонов. А пара изящных белоснежных шкафчиков в дальних углах и заваленное всякими дамскими склянками трюмо с трехстворчатым зеркалом, напротив кровати, удачно довершили образ женского будуара.

Ты даже не представляешь, насколько прав, — хохотнул Каспер. — Дьявольщина! Мне пришлось буквально на изнанку вывернуться, дабы уломать малышку Жанет совершить это грехопадение.

— Надеюсь, это того стоило? — фыркнул я в ответ, откидываясь обратно на подушку.

Конечно до куртизанок, к которым я привык, Жанет еще, как до луны. Но свое неумение малышка с торицей компенсировала пылкой страстью. И вообще… Ведь хороша ж чертовка. Скажи?

— Тебе видней… Как по мне, то чересчур она для постели юна. Ей хоть шестнадцать-то исполнилось?

Пятнадцать будет через пару месяцев.

— Ну ты, блин, педофил.

Что, прости?

— Нормальных-то девок, совершеннолетних, тебе мало что ль?