Дебют четырех коней. 1946-1947 (СИ)

На смену старичкам к осени 1946 года пришли две модели самолетов, вполне способные тягаться примерно на равных с наиболее распространенными у противника поршневыми «Мустангами» — в том числе и выполненными по двухфюзеляжной схеме дальними истребителями сопровождения F-82 «Твин мустанг» — «Тандерболтами» и «Корсарами». Первый действительно боевой американский реактивный истребитель F-80 «Шутинг стар», как все другие машины подобного класса имел крайне прожорливый двигатель и не столь объёмные топливные баки, что делало возможность его применения на весьма специфическом Тихоокеанском ТВД достаточно затруднительным.

При расстоянии от Окинавы до Кюсю в 600 километров и практической дальности с использованием ПТБ в 1200 км, самолет непосредственно над островом мог находиться всего около часа, а с учетом боевого маневрирования и работы двигателя на предельной мощности — и того меньше. Причем использование ПТБ в такой конфигурации сильно било по возможной боевой нагрузке: для бомб и ракет просто не оставалось запаса взлетной массы, приходилось обходиться основным вооружением из 6 12.7мм пулеметов, что было столько же, сколько имел тот же «Мустанг». Последний при этом был гораздо дешевле в производстве и обслуживании и мог находиться над целью в полтора раза дольше. Очевидно, что с реактивной авиацией янки японцам при таких раскладах приходилось сталкиваться не слишком часто.

Что касается новых японских машин, то тут следует выделить два самолета, сумевших по своим ТТХ выйти на уровень со своими заокеанскими противниками. А7М от все той же «Мицубиси» оказался полноценной заменой А6М «Зеро», став его идейным продолжением с возросшими по всем параметрам характеристикам. Такая преемственность была японцам очень кстати, в том плене, что не нужно было переучивать уже готовых пилотов на новую манеру управления самолетом, на чем экономилось время, топливо и ресурс самолетов.

Полной противоположностью А7М стал самолет J7W. Необычная, ни разу до этого не применявшаяся схема «утка», двигатель, расположенный позади пилота, толкающий шестилопастной винт… Самолет, удивлял даже опытных авиаторов и действительно притягивал к себе взгляд. Достаточно сложный в управлении, однако развивающий под 800км/ч на форсаже, способный забраться на 12 тысяч метров и при этом имеющий три 30мм пушки на борту «утенок» был способен более-менее успешно бороться с армадами налетающих на острова вражеских тяжелых бомбардировщиков.

Появление у японцев хорошо вооруженных перехватчиков, способных дотягиваться до летающих выше 11 километров американских «крепостей» и эффективно «распиливать» их пачкой 30-мм орудий, установленной на борту, позволило островитянам наладить худо-бедно работу ПВО и сделать жизнь американских летчиков несколько менее комфортной.

О том, что на завершающем этапе кампании янки не будет просто говорила и статистика. Если при «неядерных» налетах на японские города в конце 1945, в начале 1946 года статистика потерь, атакующих колебалась около 3-4%, то к осени, одновременно с массовым поступлением в войска новой техники, процент этот вырос более чем в два раза.

Своеобразным рекордом тут стал налет на Фукусиму 29 сентября 1946 года при котором из 378 задействованных самолетов японцам удалось сбить 41, то есть больше 10%. И это еще не считая 18 машин, которые были списаны уже на «домашнем аэродроме», и которые в печальную статистику не попали.

Тревожным набатом стало уничтожение в середине октября В-29 несущего на борту очередную атомную бомбу. Утрата образца сверхоружия настолько встревожила вашингтонских политиков, что на дальнейшие атомные бомбардировки был наложен временный мораторий. Так сказать, до выяснения. Даже мысль о том, что ускоглазые смогут починить бомбу, переправить ее в США и рвануть где-нибудь в Лос-Анжелесе — не говоря уже про Вашингтон — вызывала у действующей администрации приступы изжоги. Такая оплеуха могла бы пустить на дно любую политическую карьеру гораздо более надежно, чем даже Перл-Харбор, который Рузвельту в итоге так и не простили.

Не смотря на падение с большой высоты сам заряд, упакованный в несколько защитных оболочек для предохранения его от любых неприятностей, пострадал мало и был впоследствии найден японцами и переправлен в Манчжурию для изучения. Впрочем, как показала дальнейшая история, даже имея на руках относительно целый образец, который вполне мог бы стать немалым подспорьем для продвигающейся ни шатко ни валко японской атомной программы, создать полноценное оружие, основанное на явлении деления атомного ядра, островитяне так и не успели.

Японцам для создания полноценной бомбы не хватало буквально всего. Не было достаточного для полноценного цикла экспериментов количества урановой руды, не хватало оборудования и электрических мощностей. С последним в Манчжурии после переноса туда большого количества производств было вообще очень плохо: инфраструктура просто не поспевала за постоянно растущими нуждами японцев.