Дебют Легенды

На стенах висят выпуклые диски из мутного стекла, выпускающие из себя тусклый, немного голубоватый свет. Десятки широких столов стоят в идеальном порядке, оставляя место для прохода. Длинные скамьи, стулья, кое-где мелькают даже обитые мехом кресла, а около стен и в углах таверны, виднеются деревянные перегородки, закрывающие эти места от прочего люда.

Огромный камин спит, но в его жерле уже лежат ровной стопкой заготовленное топливо – дрова, припорошённые углями. Сияние ламп не доставало до потолка, так что разглядеть его не получилось, но один элемент сразу привлёк моё внимание – длинная щель, буквально прорезающая всё здание. Сквозь эту щель пробивался дневной свет.

«Странно… – Углубившись внутрь таверны, я продолжал и так и эдак рассматривать странный дефект, – А если дождь пойдёт? Всё-ж зальёт к Дхоссовой матери»

Напоследок вздохнув, я упал на один из деревянных стульев и хорошенько приложился локтем об подлокотник. Удачненько так, нервом, аж по всему телу бодрящий разряд прошёл. На соседнее место Фоул свалил девушку, а сам сел напротив нас и недовольно осмотрел круглый столик. Он был слишком маленьким для троих, но пересаживаться лень.

– Что это за хрень? – Ткнул пальцем в странный потолок. Мне вконец надоело молчание, и я разразился-таки вопросами. – И где мы вообще?

Лениво проследив за моим пальцем, Учитель выгнул бровь и насмешливо ответил:

– Это потолок, Кайтлан. А пришли мы сюда, чтобы покушать, поговорить, отдохнуть.

– Я вижу, что потолок, но почему он дырявый? В смысле, почему две его половинки не смыкаются?

– Дурень! Он раздвижной! – Увидев мой непонимающий взгляд, Ним объяснила: – Под вечер, когда зал набивается посетителями, он раздвигается чтобы было не так душно. Да и посмотреть на ночное небо тоже бывает приятно. Потом его закрывают. Если погода хорошая, то могут не полностью закрыть, как сейчас.

Я решил не спрашивать, каким вообще образом и с какими усилиями он открывается. Не только потому, что были темы и поважнее, но и потому что меня отвлекли:

На секунду распахнулась дверь возле камина, исторгнув из себя звон посуды, чью-то ругань, и одного колоритного мужичка. Тот шёл к нам с подносом, и когда расстояние сократилось до нескольких метров, я разглядел его жёсткое обветренное лицо, усеянное шрамами. Один глаз скрывала чёрная повязка, а вторым он осматривал нас.

«Нда, дядя, тебе бы на передовой сражаться, а не на кухне сидеть» – Наблюдаю за плавной, но вместе с тем быстрой походкой.

– Ты, как всегда, припёрся слишком рано, оболтус. – Мужик за секунду освободил поднос и крайне фамильярно хлопнул Фоула по плечу. Криво ухмыльнувшись, страшный дядя вновь перевёл на нас с Нимидрой взгляд своего единственного, льдисто-голубого глаза. – А это ещё что за сопляки?

– Хватит ёрничать, Дирол. И не обижай моих учеников.

Нахмурившись, многоуважаемый Дирол смотрел то на меня, то на Ниму, то на Учителя… его явно что-то смутило.

– Да поможет вам Фрила, дети мои. – Скорбно проговорил мужик, сделал в нашу сторону какой-то пас руками и понуро удалился прочь. Напоследок он ещё и дверью хлопнул.

– И что это значит?

– Не обращай внимание… – Наставник сразу приступил к еде. На этот раз, у нас был наваристый бульончик с картошкой и какими-то кореньями. – У старика всегда было странное чувство юмора. А с возрастом, оно стало ещё хуже.

Дальше говорить никто из нас не осмелился – был риск насмерть захлебнуться слюной. Дабы избежать столь позорной и неприятной участи, мы лихо наяривали деревянными ложками по таким-же деревянным мисочкам.

Кроме супа, на столе нашлись ещё кислые маринованные овощи. Жаль, что не хрустящие, но и так вкусно. А помимо них, на продолговатой тарелке лежали тоненькие ломтики вяленого мяса, свежего тёплого хлеба, соли и стручкового лука.

Поначалу я ещё пытался сохранить хладнокровие, удивиться привычным земным продуктам или задать себе вопрос, откуда вообще появился такой чудовищный голод… но долго не продержался. Это был действительно ужасный, просто неестественный голод.

Спустя несколько минут, исчез последний кусочек мягкого, вяленого мяса, имеющего ореховое и слегка островатое послевкусие. Далее закончился суп. Мы даже хлеб не пожалели. Точнее, Ним. Она в процессе несколько раз подавилась, и продолжала есть пока на столе вообще ничего не осталось.

– Фух! – Я аж испариной покрылся. Но живот успокоился, а вместе с ним, вернулась ясность мысли. – Что это было?

– Обычное последствие исцеления. – Фоул равнодушно пожал плечами, откинулся на спинку кресла и начал медленно цедить креплёное, сладкое вино. – Эйра способна на многое, ей даже можно питаться. Но когда речь заходит о таких новичках как вы, то намного проще часть ранений исцелить, а остальное переложить на организм, разве что немного подстегнуть его. После таких процедур, телу нужно восполнить запасы жизненных сил.

Получив подтверждение своим догадкам, я тоже развалился поудобнее на кресле и едва не задремал. Спать хотелось ужасно, но в голове постоянно маячили слова Учителя, что пришли мы сюда не только ради еды и отдыха, но и для разговора…