Дебютантка, или Брачный сезон (СИ)

Первыми прибыли цветы от Нейтана Велмора с напоминанием о сегодняшней прогулке. Герцог писал, что собирается заехать за мной и Молли ровно в час дня.

Также он сообщал, что ему было до прискорбия жаль узнать об очередной моей встрече с Адскими Гончими. До него дошли тревожные слухи, но он счастлив, что маги Особого Отдела оказались рядом и я не пострадала.

В это время он патрулировал в другой части города и узнал о происшествии только рано утром.

Затем привезли до неприличия роскошный букет от столичного «зла» – виконта де Бражье.

Тот не поскупился на целую сотню роз, чьи бутоны были выкрашены в золото, и мне показалось, что раз не получилось меня уговорить или запугать, а вместо ответной страсти его прикосновение вызвало лишь тошноту, то виконт решил попросту меня купить.

Карточку он тоже прислал.

Де Бражье был краток. «Скоро увидимся», – написал мне, на что я лишь пожала плечами.

Отвечать на его послание я не собиралась. Точно так же, как и с ним встречаться.

Вскинула руку, над ладонью вспыхнул язычок пламени, и магический Огонь уничтожил записку виконта. Но цветы мне стало жаль – они ни в чем не были виноваты, поэтому я попросила отнести их в Малую Приемную, перед этим разделив на несколько ваз.

Юный шантажист написал мне примерно то же самое, что и де Бражье, правда, привычно обошелся без букета. Напомнил о сегодняшней встрече и еще раз про то, что он будет ждать свои двести дукаров, которые я должна принести в цветочные ряды на городском рынке.

Я вздохнула. Вся эта история премного меня печалила.

Затем прибыло еще несколько букетов, а в дверь продолжали настойчиво стучать курьеры.

Цветы доставляли от тех, с кем я познакомилась на вчерашнем балу. Присылали они и записки, интересовались моим самочувствием, намекая, что не отказались бы меня проведать, чтобы лично удостовериться в том, что со мной все в полном порядке.

Но я решила, что разберусь с этой корреспонденцией чуть позже.

Куда больше меня заинтересовал скромный, можно сказать, даже дружеский букетик от Питера Сегерина, к которому прилагалась записка. Он договаривался о встрече, но не для себя, а выступал в роли посредника для своей матери.

Завтра в полдень, написал мне Питер Сегерин, и я решила, что не стану ни отказываться, ни переносить время.

Чтобы не спугнуть удачу.

Принесли и роскошный букет от Густава с карточкой, на которой стояли его инициалы. Но принц ничего мне не написал, зато я получила длиннющее, на несколько страниц, послание от Джорджи.

Затем осмотрела букеты и перебрала карточки с визитками и записками еще раз.

От Мэтью Шеннона ничего не было, и это почему-то меня встревожило. Нет, я вовсе не ждала от главы Особого Отдела букета или же полного признаний послания, но от его молчания мне стало не по себе.

Замерла на пару секунд, пытаясь разобраться в своих ощущениях.

Мэтью Шеннон мог бы и спросить, как я себя чувствую, – проявить вежливый, ничего не значащий интерес. Как-никак мы с ним оказались знакомы еще до ночного происшествия, а вчера он был крайне со мной любезен.

Но, как оказалось, он не смог.

Означало ли это, что, отведя от меня опасность и угостив кофе в «труповозке», Мэтью Шеннон тотчас же обо мне забыл?

Оно и к лучшему, наверное, сказала бы дама с вуалью, потому что интерес главы Особого Отдела мне совершенно ни к чему.

Но его молчание продолжало меня тревожить. В нем мне чудилось… нечто опасное.

Качнула головой, разгоняя беспокойные мысли, после чего немного посмотрела на то, как спускалась по лестнице Молли.

Вчерашние две ложки успокоительного сделали свое дело – Молли проспала всю ночь напролет, а утром, когда я покидала нашу комнату, чтобы позавтракать с дедом, моя компаньонка еще не поднялась.

Зато теперь Молли как ни в чем не бывало поздоровалась и поинтересовалась у меня, съела ли я хоть что-нибудь этим утром, – словно и не было ни вчерашнего разговора, ни ее срыва. Услышав утвердительный ответ, она отправилась на кухню, сказав, что позавтракает с Анной и Глорией.

И все, больше ничего!..

Меня не оставляло ощущение, что Молли благополучно обо всем позабыла, и это не укладывалось у меня в голове.

Вот и у Джорджи вчерашнее никак не могло уложиться, о чем она сообщала в своем письме.

«Я все знаю, Кэрри, и это ужасно!» – именно так начиналось ее послание.

На это я вздохнула.

– Ты еще не знаешь, Джорджи, что я собираюсь тебе соврать, – негромко сказала я письму.

Потому что именно это я и думала сделать. Заявить своей единственной подруге, что я потеряла пистолет на прядильном складе и его, скорее всего, подобрали маги из Особого Отдела.

Поэтому он утрачен навсегда. Без какой-либо возможности его вернуть.

Выдуманная история казалась мне вполне правдоподобной, и, пусть на душе скреблись кошки, я собиралась ее придерживаться.

«Представляю, какого страха ты натерпелась, – вернулась я к письму Джорджи, – но, Слава Богам, все закончилось хорошо!